Он готов был дать ей многое. Богатство и роскошь, которых Оникс никогда не знала. Чувственные наслаждения. Защиту от всего мира, даже от Темного Владыки. Жизнь, в конце концов! Разве не достойная плата? Тысячи женщин с радостью согласились бы на такие условия! Жизнь в довольстве и неге вместо убожества обители скорби – разве не подарок?
Аид хотел подарить ей жизнь. И предвкушал радость в ее глазах, когда она это поймет.
Поэтому Лавьер почти улыбался, рассматривая город, хотя ничего красивого в скоплении каменных домов он не видел. Просто отмечал по привычке узкие проулки, где может затаиться убийца, шумные проспекты, где может затеряться он сам, пути отступления и способы атаки. И поглаживал узкую ладонь Оникс.
– Куда ты хочешь пойти? – спросил он.
Девушка пожала плечами. Как ни удивительно, но в этот момент она тоже рассматривала переулки и проспекты. Только у нее была другая мысль: как убежать.
Лавьер прижал ее к себе, прямо посреди улицы завладел ее губами. Нормы приличия и этикета аида не волновали.
– Два аркана, Оникс, – выдохнул он ей в губы, – на тебе два аркана.
Она задохнулась. Он что, мысли читает? Ран Лавьер рассмеялся.
– У тебя все на лице написано. Но тебе не сбежать от меня, даже не пытайся. Я всегда тебя найду, – он лизнул ее губы, – всегда. Ты моя.
И снова крепко взял ее за руку.
– Пойдем в торговые ряды, купим тебе каких-нибудь сладостей или безделушек. Расскажи мне о себе, Оникс.
Девушка пожала плечами.
– Мне нечего рассказывать. Я всю жизнь прожила в обители скорби и не была нигде, кроме долины.
– Кто научил тебя обращаться с арбалетом? У тебя меткий глаз.
– Один старик. – Девушка вздохнула. Воспоминания о Катране причиняли боль и в то же время были радостны. – Он пришел умирать, а потом неожиданно очнулся и стал выздоравливать. Дух смерти отпустил его. Какое-то время он жил в обители, помогал по хозяйству и научил меня стрелять из арбалета, сам же его и сделал. Умелый был мастер.
– Своих родителей ты не знаешь? – скорее не вопрос, а утверждение.
– Нет. К обители меня подбросили.
Лавьер кивнул. Он шел медленно, подстраиваясь под шаг девушки, поглаживая большим пальцем ее ладонь. Оникс хотелось отстраниться, но она шла рядом и терпела. И спокойно отвечала на вопросы, понимая, что выбора у нее нет.
– Сколько тебе было лет, когда расцвел лори? – спросил он.
– Он расцвел при тебе, – без эмоций ответила Оникс. – Когда ты приехал в обитель заплатить за спасение.
Легкая горечь все же скользнула в ее голосе. Аид остановился, развернул девушку.
– Ты снова врешь мне, Оникс? – нахмурился он.
– Я говорю правду, – глухо ответила она, глядя ему в глаза. И, наверное, аид увидел в ее глазах, что Оникс не врет. Увидел и рассмеялся, словно она ему подарок сделала. Вообще, сегодня у аида было на редкость хорошее настроение. Он снова поцеловал ее губы. Лавьеру захотелось плюнуть на эту прогулку, взять раяну на руки и отнести обратно в гостиный дом, раздеть и почувствовать ее обнаженное тело. Но девушка была бледна, под синими глазами залегли тени, и он со вздохом выбросил из головы эти желания. Надо потерпеть. Его закаленное и выносливое тело такие ночные забавы совсем не утомляли, а после раяны он и вовсе чувствовал себя превосходно, словно всю ночь купался в живом источнике. И мог бы продолжать и продолжать, тем более что так и не насытился ею. Голод остался, и аиду хотелось еще. Один взгляд на девушку превращал Лавьера в похотливое животное.
Но аид желал наслаждаться раяной долго. Очень долго. Поэтому понимал, что сейчас надо оставить Оникс в покое, что ее тело слишком нежное и уже не выдержит его ненасытности. А ломать свою игрушку Лавьер не хотел. По крайней мере слишком быстро.
К тому же ему нравилось идти рядом с ней по мостовой. Аид не очень понимал, отчего это нехитрое занятие, лишенное всякого смысла и необходимости, доставляет ему удовольствие. Он привык разбирать свои эмоции, отсекать ненужные, но сейчас почему-то не делал этого, позволяя себе просто чувствовать.
И поэтому он шел, держал Оникс за руку, иногда останавливался и целовал ее, желая снова ощутить ее вкус. Улыбался.
– М-м-м, ты сладкая, раяна, – сказал аид, чуть отстранился. – Тебе еще больно? Скажи мне.
Оникс прислушалась к себе и пожала плечами. Больно ли ей? Наверное…
– Хочешь вернуться?
– Нет. Я хочу… еще пройтись.
– Хорошо.
Они дошли до торговых рядов, где уже кипела жизнь. Шумные простолюдинки и торговки наперебой предлагали свои товары, хватали за руки покупателей, зазывали к себе.
– Хасайсский шелк! Сукно! Льняные сорочки! Подходи!