Лавьер накинул ей на голову капюшон, одним движением разрезал свое запястье и прижал его ко рту шокированной девушки.
– Пей кровь, быстро, – приказал он.
Оникс задергалась, пытаясь вырваться, чувствуя волну ужаса, что накрывала ее. О, Небесные, аид точно безумец! Что он делает?!
– Пей, – рявкнул он, – сюда идут Сумеречные. И по-другому мне не закрыть запах лори.
Он с силой нажал ей на щеки, заставляя открыть рот, и снова прижал разрезанное запястье к ее губам. Теплая соленая кровь полилась ей в горло, и нутро перевернулось от отвращения, слезы все же брызнули из глаз Оникс. Она задышала носом, пытаясь удержать рвотный спазм. Густая жидкость наполняла рот, но проглотить Оникс не могла, вся ее сущность сопротивлялась.
– Глотай. Пей еще… Прижмись губами и тяни, сильнее… – приказывал он. Потом, когда Оникс показалось, что она все же не сдержится и ее вывернет, убрал руку и оттянул ее голову, заставляя проглотить все, что было во рту. Потом слизал свою кровь с ее губ.
– Чтобы ни звука, Оникс, – спокойно сказал он.
Лавьер закрыл разрезанное запястье другой ладонью, останавливая кровь.
Трое мужчин вошли в дверь через минуту и застыли на пороге, тяжелыми взглядами осматривая помещение. У всех на груди тускло серебрился знак Сумеречных псов. Пожилые леди за соседним столиком опустили головы, ложечки в их руках замерли, страшась издать хоть одну ноту.
Оникс сидела боком и мужчин увидела лишь краем глаза. Через минуту они уже стояли рядом, склонившись перед аидом в поклоне.
– Приветствуем вас, Верховный, – голос у говорящего был мягкий, вкрадчивый, он обволакивал им слушателя, как паук – паутиной. – Не ожидал увидеть вас столь далеко от Града.
– Взаимно, Барнетт, – отозвался аид. Он не удосужился встать, чтобы поприветствовать Сумеречных, и Оникс все так же сидела у него на коленях. Ее тошнило, вязкий вкус крови обволакивал язык. Лавьер положил руку ей на спину.
– Разве вы не должны быть сейчас на палубе корабля, отплывающего на острова? – спросил аид.
– Владыка изменил свой приказ, Верховный. Вы ведь знаете, снова объявился Каяр… И на этот раз ему почти удалось… К счастью, Небесные на нашей стороне. Но нас вернули со светлых берегов в последний момент, теперь мы направляемся на север, в Льдистые горы.
– Вот как? Надеетесь на помощь кристаллов? Ну что ж… Заступников в дороге.
За спиной Оникс произошло какое-то движение. Она осторожно повернула голову и встретилась глазами со взглядом Барнетта. У мужчины были странные глаза, светло-карие, почти желтые. И лицо узкое, словно стилет, с тонкими губами, которые он сейчас старательно растягивал в вежливой улыбке. Но желтые глаза оставались злыми и внимательными. И от его взгляда у Оникс сразу закружилась голова, перед глазами поплыло, затуманилось…
– Барнетт, ты забываешься. – От холодного голоса аида вздрогнули все, и Оникс тоже.
Мужчина торопливо поклонился.
– Нижайше прошу простить, Верховный, привычка…
Через минуту в чайной их уже не было. Леди, белые, как фаянсовые чашечки в их руках, осознав, на кого они кидали недовольные взгляды, очень быстро подхватили свои накидки и бегом бросились к двери, позабыв о правилах приличия и оставив на тарелках недоеденные лакомства.
Оникс сидела, боясь пошевелиться и борясь с тошнотой. Аид подал ей кружку.
– Выпей, пройдет, – ровно сказал он.
Оникс торопливо схватила кружку, судорожно глотнула травяной чай.
– Кто это был? – выдохнула она.
Лавьер не отвечал, задумчиво поглаживая ей спину. Оникс поставила пустую кружку на стол. В голове прояснилось, и тошнота уже не подкатывала к горлу, так что и способность мыслить тоже вернулась.
– Почему ты спрятал запах лори? – спросила она.
Аид все так же молчал, и настаивать девушка не стала, побоялась.
– Возвращаемся, – бросил аид, – прогулка закончена.
На улице девушка пошатнулась. Ей все еще было не по себе, и она чувствовала странную слабость в ногах.
– Это от моей магии, – пояснил Лавьер. – Ничего, я знаю средство, которое тебе поможет.
Аид махнул извозчику, подхватил бледную Оникс на руки и занес в подъехавший экипаж.
В гостином доме комната была другая и даже в противоположном конце коридора. О том, что стало с трупом убитой прислужницы, Оникс старалась не думать. Только отметила тяжелый взгляд трактирщика и красные глаза подавальщиц. Но каждый из этих людей знал, что связываться с Сумеречными нельзя. Псы в империи имели привилегированное положение, каста неприкосновенных. А даже если бы и нашелся смельчак, решивший отомстить за убитую, стоило только заглянуть в глаза аида, как вся бравада исчезала без следа. Возможно, вместе с жизнью. Поэтому все просто отводили взгляд и оплакивали служанку так, чтобы псы не слышали.