Это включает другое воспоминание, но на сей раз по другим причинам…
Время: 13 февраля 1986 года. Я точно помню дату, потому что тогда был канун Дня святого Валентина. Читайте дальше, поймете почему.
Место действия: бар «Огни», в квартале Темпл-Бар — еще до того, как мы поняли, что такое Темпл-Бар. Мы-то думали, что это просто клубок убогих узких улочек поблизости от речной набережной.
Повод: с нетерпением ожидаемый дебют только что сколоченного Джейми музыкального коллектива. Очаровательные девушки, разумеется, разряженные в пух и прах, являются в качестве поддержки.
— Почему они назвали свою группу «Запасной выход»? — осведомляется Рэйчел.
— Потому что на них будут указывать все стрелки, — поясняю я, наполняя наши стаканы самым дешевым вином, единственным, какое нам по карману.
— Тьфу! — сплевывает Кэролайн. — На вкус как кошачья моча.
— Ох! Прямо наизнанку выворачивает, — говорит Рэйчел, тоже передергиваясь. — На будущее, Эмилия, тебе следует запомнить, что вино всегда должно стоить дороже молока.
«Огни» заполнены студентами из ДУК, большинству которых Джейми и его ведущий гитарист, Пит Муни, строго-настрого наказали явиться. Оба они стоят на сцене (на самом деле это не сцена, а нечто смахивающее на большую трибуну) и настраивают аппаратуру, и поэтому Джейми то и дело хрипит в микрофон: «Раз, раз, раз, два, три, раз…» — на таком уровне громкости, что может лопнуть стакан.
— По-моему, Джейми накрасился, — говорю я, косясь на него из-за дальнего стола, где мы сидим.
— Ну да, я сама его красила, — говорит Рэйчел. — Он хочет быть похожим на Боя Джорджа, вплоть до косичек. И шляпа, как у Элисон Мойет, тоже моя. Как она тебе нравится?
— Как у Элисон Мойет? Скорее, как у Крокодила Данди.
— Ой, смотрите, тут в баре Селин, — замечает Кэролайн.
Селин — это подружка Джейми вот уже три недели; она похожа на Энни Леннокс из группы «Юрит-микс», учится на дневном отделении, а вечером тусуется с рокерами.
— Может, позовем ее к нам?
— Нет, — резко отвечает Рэйчел. — Она много из себя корчит.
— А что с ней не так? — удивляется Кэролайн. — По-моему, очень приятная и симпатичная.
— Она просто тупая.
— Ну и что, — говорю я, — все-таки надо попробовать. Она же подружка Джейми.
— Велика важность — подружка Джейми. У меня прыщ, я же вас с ним не знакомлю.
— Но они вместе уже несколько недель. Для Джейми это очень серьезно.
— Да у меня в холодильнике сыр лежит дольше, чем они знакомы.
— Рэйчел, — произношу я как можно мягче, — что с тобой такое?
Мы уже привыкли, что она язвит и придирается, но не в такой степени.
— Ничего. Я просто подумала, что она проще футболки. По-моему, даже у футболки больше интеллекта, чем у нее.
В следующее мгновение к нашему столику подваливают два симпатичных парня, по виду студенты.
— Так, пока вы не спросили: эти стулья заняты, — предупреждает Рэйчел, которая сегодня не скрывает своего дурного настроения. — Мы — друзья музыкантов.
— Эх, почему не я это сказала, — сокрушаюсь я. — Всю жизнь мечтала сказать: «Мы — друзья музыкантов».
— Мы не хотели вам мешать, — вежливо извиняется тот, кто повыше ростом. — Я просто хотел кое о чем спросить вашу подружку.
Он кивает в ту сторону, где Кэролайн давится еще одним глотком тошнотворного зелья.
— Извините, — говорит она, поднимая на них глаза и мило хихикая.
— Просто мой друг думает, что вы похожи на телеведущую Селину Скотт, — объясняет тот, кто немного пониже, — когда она только начинала вести утренние передачи на телевидении и еще не стала бесцветной от усталости, а я думаю, что вы в точности как Дэрил Ханна во «Всплеске». Только стрижка у вас покороче. И мы все думали, не спросить ли вас.
— Не обращай внимания, они просто так треплются, — говорит Рэйчел.
И тут «Запасной выход» разражается своей первой песней:
Но Кэролайн вовсе не собирается их игнорировать. К тому времени, как группа Джейми сворачивает выступление (семь минут спустя; репертуар «Запасного выхода» состоит всего из трех песен), она уже поглощена беседой с тем, кто пониже и кого она, покраснев, представила нам в перерыве между песнями как Майка, студента-медика с третьего курса.
По прекращении пытки музыкой Джейми присоединяется к нам, ожидая поздравлений.
— Молодцы! — хором кричим мы. — Ты был великолепен!
Моментально появляется и Селин, чуть не расталкивая нас локтями, чтобы подойти к Джейми.
— Дорогой! «Изумительно» — не то слово, — произносит она солидным хриплым голосом — еще бы, выкуривает три пачки сигарет в день.
— Значит, тебе понравилось, детка? — спрашивает Джейми, прижимая ее к себе.
— Я слушала твою музыку, — убийственно серьезно заявляет она, — и ревновала. Это лучший комплимент, какой я могу тебе сказать.
Рэйчел значительно смотрит на меня с выражением «ну что я тебе говорила, она тупая, как корова», и я на секунду чувствую, что она, возможно, права. Но я сразу отделываюсь от этого ощущения, представив, как несладко приходилось бедной Йоко Оно с Полом, Джорджем и Ринго.
— По-моему, ты понравилась Питу, — попозже говорит мне Джейми, расслабившийся и довольный, с коктейлем «Малибу», кусочками ананаса в руке и с Селин на коленях.
— Кто такой Пит?
— Наш ведущий гитарист. В смысле, наш единственный гитарист. Он захотел узнать, каковы твои музыкальные пристрастия. Я сказал, что ты любишь «Крафтверк» и «Токинг хедс». Представляешь, что будет, если он узнает ужасную правду?
— Какую еще ужасную правду?
— Что ты втайне слушаешь всякую попсу типа «Систер Следж» и «Бананарама». А еще я видел, что у тебя дома валяются пластинки Билли Джоэла. Не пытайся втереть мне, что их слушает твоя мама, я тебя вычислил.
Селин хохочет, по-моему, с издевкой, и я готовлюсь защищаться, но тут к нам присоединяется Пит собственной персоной.
— Представь меня немедленно, — шиплю я в сторону Джейми. — У меня всего час, а потом вся прическа сядет.
— Хорошо, — отвечает Джейми, окинув взглядом результат применения трех с половиной баночек мусса и лака для волос, ушедших на мой сегодняшний начес. — Привет озоновому слою.
Мы все пожимаем Питу руку и поздравляем, а он устраивается на высоком стуле рядом со мной, Майком и Кэролайн. Он выглядит круто — длинный, как жердь, тощий, как скелет, с впалыми щеками, похож на Ника Кейва, с ног до головы одет в черное, а на веках у него грубые черные тени, вылитый гитарист из «Нью ордер».
— Тебе понравилось наше выступление? — спрашивает он меня.
— О да! Вы были великолепны! — Я лгу.
Уже сто лет никого не интересовало, какую я музыку слушаю. Что поделать, я польщена.
— Вы напомнили мне «Ю-ту», когда они еще только начинали.
— Не говори мне об этих ублюдках. Знаешь, Адам Клейтон спер у меня одну песню.
— Что? Какую?
— Да у них всего две стоящие песни. «Улицы без названий».
— Так это ты ее написал?
— Ну, не совсем так. Я написал песню под названием «Я так пьян, что не помню ни своей улицы, ни номера дома». Мой брат тогда учился в том же классе, что и Клейтон, — да говорю же, он ее спер. На счет «раз» — мы с Джейми играем ее в папашином гараже, на счет «два» — я еще не успел сделать запись на двойную деку, а «Ю-ту» уже на вершине хитпарада с этой песней. Мелодия почти та же самая и все такое. Ублюдки.
— Это ужасно.
— Таков шоу-бизнес. Как тебе нравится «Яд для Яппи»?
Я непонимающе смотрю на него.
— Ну, последняя песня, которую мы пели? Где я солировал?
— Ох, извини, это было… м-м-м… очень, очень круто.
— Это я ее написал.
— Правда? Ого! — Я пытаюсь изобразить приличествующий восторг.