- А если я с ним договорюсь?
Ирка верила, что Матвей легко сможет договориться с Сережей, а еще это был шанс побыть с Матвеем подольше, смотерть на него, слушать, говорить с ним, сли вспомнит как звкуи произносятся. Ирка сама ужаснулась своим «коварным» мыслям, но голос уже за нее говорил:
- Тогда конечно хочу, кто ж от такого отказывается?
- Договорились, - обрадовался Матвей, - давай завтра в обед, нормально? Я другую машину возьму, чтобы из сугробов было легче выбираться, с этой тебе пока не справиться.
- А почему не сегодня? – Ирка дала себе мысленный подзатыльник, вот кто ее за язык тянет, какая-то другая Ирка произносит сейчас за нее эти слова, наглая и капризная.
Матвей молчал, и Ирка прокляла себя тридцать раз за свой язык.
- Сегодня не могу, малыш, гонки. – наконец, что-то решил он для себя. – А хочешь посмотреть?
Вот тут Ирка испугалась по-настоящему.
- Меня брат точно убьет, - прошептала она, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть свое разочарование. На гонки посмотреть ей хотелось, очень хотелось, но мечтать и реально смотреть – это две разные вещи!
- Давай так, - теплая рука парня, накрыла ее руку, и Ирка вздрогнула от пронзившего ее ощущения счастья. – Я поговорю. Если Серж разрешит, то мы заедем за тобой в одиннадцать вечера, не заснешь?
Ирка так отчаянно замотала головой, что Матвей рассмеялся.
- Тогда напишу тебе, чтобы ты зря не мучилась. Сейчас отвезу домой и поговорю с Сержем. Ок?
- Хорошо, - Ирка уже предвкушала великую трепку от брата, но поделать с собой ничего не могла. Ее тянуло магнитом в этот мир, где жил он, ее «сероглазый король».
Машина тихо тронулась, разрезая сплошную стену снега, аккорды тихого блюза ворвались в сознание девушки, снова наполняя ощущением сказки. Матвей не спешил продолжать разговор, давая возможность девушки освоиться, а Ирка потихоньку осматривалась в машине. Конечно же, она ездила в дорогих автомобилях и ни раз, но в спорткаре была впервые. В салоне чувствовался стиль хозяина: спортивные нотки пересекались с какой-то мужской элегантностью. Кожаный салон, дисплей мультимедийной системы, трехспицевый небольшой руль с кучей кнопок и, конечно же, сиденья, удобно обволакивающие тело со всех сторон – все нравилось Ирке, все напоминало ей хозяина автомобиля.
Матвей, увидев неподдельный интерес, девушки, негромко стал рассказывать предназначения некоторых вещей.
- Смотри, - притормозив на красный цвет светофора, начал объяснять Матвей, - вот здесь можно выбрать подсветку автомобиля, на выбор доступно двадцать четыре цвета, а когда машина остановиться так вообще можно устроить световое шоу. Я не очень люблю все эти фонарики, но ты легко можешь выбирать себе цвет под свое настроение. Я знаю, девчонки любят все это, - улыбнулся он.
- И тебе на страшно, что я здесь что-нибудь сделаю не так, - вдруг вспомнив папу, который терпеть не мог, чтобы мама хоть что-то трогала в его автомобиле, ревностно относясь к своей игрушке, считая, что только он один вправе управлять и владеть. И если вдруг маме по какой-либо причине все же приходилось брать его автомобиль, то стоило ей приехать, как папа мчался к своему другу, вначале осматривал полностью свою любимую игрушку, поглаживал, разговаривал и только потом приветствовал маму словами и поцелуями.
- Страшно, - вдруг сознался Матвей, - но мне почему-то хочется доверять тебе. Ты – первая девушка, которая сидит в этом автомобиле, - нехотя сказал он, - поэтому можешь смело здесь все оборудовать по собственному вкусу.
Улыбка его была какая-то настоящая, такая, когда глаза улыбаются, показывая искренность души. Ирке хотелось смотреть и смотреть на него не отрываясь
- Не смотри так, малыш, иначе не сдержусь, - вдруг хрипло проговорил Матвей, отворачиваясь и снова упираясь взглядом в дорогу. В который раз Ирка покраснела. Да что ж такое! Смотрит и смотрит, и глаз отвести не может, будто ничего лучше в своей жизни не видела, а еще до зуда в пальцах хотелось прикоснуться и попробовать на ощупь эти губы, эти плечи, эти кажущиеся на вид жесткими, волосы.
Казалось, к воротам ее дома они не подъехали, а подкрались. Так нереально было все из-за непогоды. «Как он будет гонять в таких условиях?» - мелькнула тревожная мысль. Ей бы запомнить это чувство, понять, что с ним жить теперь долго, усмирять, приколачивать гвоздями к собственному телу, задыхаясь от отчаяния и страха за него, но Ирка была оптимисткой, из тех людей, кто верят, что смогут изменить мир.
Матвей быстро вышел из машины, не обращая внимание на колючий снег, пытающийся добраться до вожделенного тепла. Дверца со стороны Ирки открылась, и протянутая рука парня была знаком, что пора выходить. Ирка доверчиво вложила небольшую ладошку, выбираясь из салона и тут же оказалась прижата к теплой груди Матвея.