- Ты у меня талантище, - сообщил он ей, прижимая к себе. – Смотри, какой снег!
Они оба задрали голову в вечеряющее небо. Крупные снежинки плавно опускались на землю.
- А давай сделаем снеговика, - радостно завопила Ирка и бросилась лепить первый шар.
Матвей поддался ее порыву и теперь они лепили наперегонки, кто сделает самый большой ком, чтобы их снеговик был толстый-толстый и сильный-сильный. Снеговик получился большим, красивым и смешным, потому что Ирка нашла веточки, который теперь изображали нос и рот, глаза были разноцветные и мигали надписями кока-кола, а на голову Матвей пожертвовал шапку, которая с давних времен валялась в машине. Шапка была кислотного зеленого цвета, явно женская и очень смешная.
- Есть хочешь? - спросил Матвей, отряхивая Ирину от снега, хотя она так промокла, что это было почти бесполезным занятием.
- Угу, сейчас бы слона съела, - расхохоталась она, тоже отряхивая Матвея.
- Пойдем в машину, отец там мне бутербродов с собой засунул, как знал.
- Отец?
- Ну да, я ему о тебе рассказывал, хочешь познакомлю. Он тебе понравится, у меня отец – мировой мужик!
- Обо мне рассказывал? – растерялась Ирка.
- Конечно, Ириш, - улыбнулся Матвей, - поехали ко мне, а по дороге бутерброды поедим, а?
- Поздно уже, - чего-то испугалась Ирка.
- Ириш, ну поехали, ненадолго, посмотришь, как я живу. У меня отец девочками не питается, правда!
Вот как ему можно отказать, когда серые глаза так внимательно смотрят, так лучатся надеждой, так верят в тебя.
- Хорошо, - вздохнула Ира, - только я вся мокрая и не одета, - тут же пришло ей в голову.
- Ну вот и высушимся у меня, - оптимистично заявил Матвей, - а то, что не одета…Что совсем? – и тут же любопытный взгляд просканировал ее с головы до ног.
Ирка тут же покраснела и быстро сложила руки на груди, как будто и вправду не одета.
- Да ладно тебе, Ириш, расхохотался Матвей, - таким телом гордиться надо, а она прикрывается.
Ирка покраснела еще больше и отвернулась к окну, чтобы срыть свое смущение. К дому Матвея подъехали быстро. Да и жил он недалеко, по той же улице, только в конце.
- Отец не любит, когда его окружают дома, - пояснил Матвей, - ему хочется простора, поэтому наш дом – самый крайний, а дальше только лес и озеро.
В окнах трехэтажного коттеджа уютно горел свет и Ирке снова стало не по себе.
- Матвей, а сколько там народу, - кивнула она на дом, решив, что, если больше, чем один отец, она точно никуда не пойдет.
- Отец только, а что дом большой, так не обращай внимание! Когда-то отец мечтал о большой семье, но мамина профессия, фигура и прочее…Короче, на третьем этаже – мамина студия, она притаскивает своих девочек, который иногда живут там, тренируются, одеждами меряются, короче не интересно все это. А мы с отцом больше на втором этаже, на первом гостиная, кинотеатр, кухня. В общем пойдем, сама все увидишь.
Ворота автоматически открылись, и черный монстр, тихо урча, въехал в огромный двор. Белоснежный дом в елках предстал перед Иринкой, та честно попыталась вспомнить, кто же отец Матвея, но так и не вспомнила, а на встречу им спешила повзрослевшая копия Матвея: высокий, статный, красивый мужчина с серыми смеющимися глазами.
- Ну наконец-то, я уже заждался, - обрадованно сказал он, а Ирка метнула в Матвея предупреждающий взгляд. Значит он заранее задумал привезти ее домой и ничего об этом не сказал. Матвей только виновато пожал плечами.
- Здравствуй, Иришка. Не знал, что у Влада выросла такая красивая дочь.
Ирка смутилась, но выдавить из себя: «Здравствуйте!», у нее все же получилось.
- Сын, ну что вы стоите, приглашай гостью в дом, замерзла поди,- снова улыбнулся отец Матвея.
- Пойдем, Ириш, поздно бояться, я уже заманил тебя в свое логово, назад пути нет, - хищно улыбнувшись, прорычал Матвей, надвигаясь на девушку. Ирка уперлась ему острым локтем в бок. Она хотела было уже грозным шепотом ответить, что думает по этому поводу, когда все слова разом вылетели из головы. Светлый холл плавно переткал в гостиную, а там, там… стояла елка из ее детства, из ее детских фантазий, из сказки. Огромная, настоящая, упирающая пышной верхушкой в потолок, пахнущая праздником и новогодними подарками. Она так и замерла у порога, восхищенно любуясь новогодним чудом. Матвей стянул с нее мокрую шапку и начал распутывать шарф, а Ирка все смотрела и смотрела.