– Бррр, – сказал Тихонов и поёжился.
Было холодно – второй день шли дожди. Весна временно сдала позиции. Не улице почти никого, редкие прохожие, точно мокрые воробьи, и тихие машины плывут по руслам дорог.
Он вышел на середину дороги. Неплохо бы вот так стоять-стоять, и потихоньку растаять под дождём, а потом влиться в ручей и убежать вместе с ним куда-нибудь в реку, а из реки в море, а из моря в океан. И волны, волны, волны, целая вечность пройдёт, не заметишь.
– С дороги, придурок!
– Сам придурок, – вяло ответил Тихонов проехавшему водителю.
– Привет!
Это была Гришина. Она улыбнулась ему и побежала дальше, держа над головой пакет.
Тихонов в растерянности посмотрел ей вслед. Почему она не задержалась, чтобы пойти в школу вместе с ним?
Неприятное подозрение тяжким грузом легло ему на сердце.
Придя в школу, он первым делом разыскал Денисова.
– Дэн, скажи честно, ты рассказывал Петровой, что мне нравится Юлия Фёдоровна?
– Ну, – запнулся Денисов. – Было дело. Так, сказал только, что она тебе нравится. А что здесь такого? Она всем нравится. Если бы не была такой стервой, то вообще бы супер…
– Всё ясно. А она Гришиной пересказала…
Тихонов покачал головой и тяжко вздохнул.
– Запомни, Дэн, женщинам нельзя доверять секреты! Они всё всегда рассказывают подругам! Даже если поклянутся тебе самой страшной клятвой хранить тайну – подруге-то обязательно шепнут…
– Тихон, ну вообще дело-то не в Петровой. Про твой интерес к директору вся школа знает.
– Как так?
– Титяй рассказывал. Юлия Фёдоровна то стихотворение твое эротическое всем учителям уже показала.
Тихонов побагровел.
– О, боже, какое коварство… И позор-то, блин, какой!..
– Согласен, – кивнул Денисов.
Очень Большая Жопа
ОБЖ вёл половник в отставке Андрей Степанович Громов, невеселый и строгий мужчина. Он никогда не улыбался, не шутил, и казалось, что ничего ему неинтересно. Поэтому занятия у него были особенно тягостны. Все чувствовали, что он проводит их просто из-за необходимости, потому что это его работа и нет другого выхода.
– Раньше он был совсем другой, – сказал как-то Титяев. – Такой бодрячок, типичный военный.
– А ты откуда знаешь? – не поверил Тихонов.
– Мама рассказывала. Говорит, в какой-то момент вдруг резко изменился…
Сегодня Андрей Степанович придумал настоящее наказание – научиться разбираться в тактических картах. Он раздал их всем и стал рассказывать, что с ними делать. Только он один в школе умел так уныло и бесцветно говорить – уже через минуту половина класса потеряла нить его рассуждений.
Тихонов, как и всегда, когда на уроке начиналось что-то скучное, сразу переключался на другие дела. Но сейчас вдохновения не было, и он уставился в окно. Небо сегодня как будто вобрало в себя всю серость мира, и сгустилось низко над городом, навалившись целлюлитным животом на крыши. В такую погоду хочется сидеть не с тактическими картами, а на уютной террасе где-нибудь за городом, пить горячий чай и смотреть на мокнущий сад.
– Да, парни, – прошептал Тихонов, отворачиваясь от окна. – Я понял, как переводится ОБЖ… Очень Большая Жопа.
Он не заметил, что подполковник Громов, который прогуливался по рядам, как раз в этот момент стоял за его спиной.
– Тихонов, встать!
Тихонов вскочил, не успев понять, что происходит.
– Вышел вон из класса! Вернёшься с директором!
Вот она военная выучка – он так чётко и уверенно отдавал приказы, что не послушаться было невозможно.
Тихонов, сделав на всякий случай презрительное выражение лица – чтобы не так позорно было – быстро собрал свои вещи и вышел.
В коридоре он сел на стул рядом с раздевалкой.
Неприятная ситуация, – подумал он. – Что теперь делать? Как это я вернусь с директором? Он не мог себе представить, чтобы вот так вот зайти к Юлии Фёдоровне и сказать ей, что учитель ждёт его вместе с ней обратно в класс. Она, конечно, поинтересуется, с какой это стати. Понимаете, скажет тогда он, я перевёл ОБЖ как «Очень Большая Жопа». Эка невидаль, – поморщится она. – Ты же человек творческий. Пошёл вон.
Бывают в жизни школьника такие неприятные ситуации, когда сильно налажаешь и не знаешь, как быть.
Он думал уже идти домой, как из класса вышел Андрей Степанович. Тихонов собрался встать и объясниться, но тот, не замечая его, прошел мимо навстречу женщине, ждущей его выхода. Странно она выглядела! Вся в платках, шарфах, в огромной меховой шапке. Глаза бегают, взгляд беспокойный.
– Ты что пришла? – спросил Андрей Степанович, беря её за руки.