– Дэн, да знаю я, но так намного драматичнее!
– Не уверен, мне кажется, ты привносишь лесбийский элемент.
Утро было ясное и тихое. В такое утро кажется, что большая часть города ещё погружена в сон и поэтому происходящее не совсем реально – как будто на границе между явью и сновидением. Солнечный свет, падающий в окна, застыл колоннами, время остановилось, и только по-утреннему помятые ученики своими движениями разрушают иллюзию безвременья. Да ещё ползущие в лучах пылинки.
Евдолина Парисовна решила проводить экзамен в форме обычного урока. Она стала задавать вопросы по предмету, предоставляя отвечать первым тем, кто тянет руку. После каждого её вопроса Тихонов тянул руку. Иногда она кивала ему, и он отвечал, всякий раз, как ему казалось, очень хорошо. Не было ни одного вопроса, на который он не смог бы ответить. Она выслушивала его, как и других, молча, потом снова обращалась к классу.
Он отвечал три раза. Больше только Арсеньев, и некоторые девочки. Денисову дали слово один раз – но он и поднял руку только однажды.
Одноклассников Тихонов слушал с иронией. Их ответы были банальны, всё, что они говорили, было почерпнуто исключительно из учебника. Он же, помимо этого, сообщал ещё и новые сведения, которые никто из учеников не знал. Не знала даже, как он подозревал, и учительница. В общем, было ясно, что он отвечает лучше всех, это подтверждалось и реакцией класса.
Показатель успеха – взгляды девочек. Уж когда молодой человек производит впечатление, блистает умом, то девушки, если, конечно, они ещё не испорчены, не умеют этого скрыть. Они смотрят прямо и открыто на этого молодого человека, и в глазах их написан живой интерес. Только Гришина глядела в окно, но оно и понятно, не могла же она позволить себе быть для него одной из многих.
Перед самым звонком Евдолина Парисовна заявила, что сейчас же и сообщит оценки. Она стала перечислять учеников по алфавиту. Первый Арсеньев. Пять. Кто бы сомневался! Дальше пошли тройки, и очень редкие четвёрки. И не удивительно, большинство отвечало какую-то чушь, а некоторые вроде Стаханова вовсе молчали, и для них тройка – это подарок.
У Гришиной и Денисова четыре. Тоже заслуженно, спору нет. У Ступаковой пять. Вообще не ясно почему. Она, конечно, отличница, но в данном случае промямлила нечто невнятное. Так, сейчас будет он.
– Тихонов, – сказала Евдолина Парисовна, – три.
Тихонов не поверил своим ушам. В классе послышался удивлённый шёпот.
– Извините, – громко спросил Тихонов, – вы уверены?
– Я же сказала, – не взглянув на него, ответила она, – три. Молодец, выкрутился на троечку!
И пошла перечислять дальше.
Тихонов сидел совершенно раздавленный, не понимая, как такое могло произойти. И эта возмутительная фраза про «выкрутился на троечку»?..
Он покидал класс в самом чёрном настроении.
– Тихонов! – к нему подошёл Титяев. Он дружелюбно улыбался.
– Чего тебе, Титяй? – хмуро буркнул Тихонов.
– Не расстраивайся. Во-первых, Евдолина Парисовна плохо слышит, и я уверен, она почти ничего не поняла из того, что ты говорил. Так что все ответы для неё одинаковые!
– А во-вторых?
– А во-вторых, тебя вся школа считает последним раздолбаем. Никто же не верит, что ты способен на большее.
Русский язык
Надежда Павловна задала на дом сочинение и сказала, что оценка за него и будет итоговой. С русским дело обстояло сложнее, итог складывался из результатов всех четвертей.
– Дорогие ребята! – сказала она в начале урока, – я хочу поздравить вас с окончанием учебного года и началом весны! Нам было непросто, нам было тяжело, мы пережили зиму, но вот теперь – выгляните только в окно!
Тихонов вместе с другими выглянул. Да, в самом деле пришла весна, а точнее даже лето – до того всё стало ярким и зелёным.
– Странная она, – шепнул Денисов. – «Мы пережили зиму». Как будто в блокадном Ленинграде.
– Да. Поэтичная натура, – кивнул Тихонов.
– А, по-моему, она просто дура, – пробормотал Серёгин.
Надежда Павловна молча глядела в окно. Минуту, две, три. Глаза увлажнились, грудь высоко вздымалась, как будто ею овладело сильное волнение. Наконец она глубоко вздохнула, и чуть печально улыбнулась ученикам.
– Всегда приходит весна! Точно так же, как и всегда восходит солнце!
– Надежда Павловна, – сказал Серёгин, – может, вы уже сообщите нам оценки? А то мы все волнуемся… Знаете, с двойбанами и весна не в радость…
Надежда Павловна взяла с парты кипу тетрадей, и стала называть оценки, возвращая каждому его сочинение. Троек было мало: как обычно, у Стаханова, Рыбенко, Серёгина и Бубнова с Батоновым. У остальных четверки, и только у Арсеньева и некоторых девочек – пять. Тихонов назван не был.