- Сама, - взволнованно вслушиваясь в речь Бога, как ни странно ответившего на все вопросы, произнесла отроковица.- Сама... мне почудилось, что я смогу сейчас взлететь... и для того мне будут не нужны крылья.
-Когда-нибудь моя девочка так и будет,- слегка сдавив пальчики на руке Влады и тем самым точно переместив в них тепло и спокойствие, пояснил Небо.- Но для того тебе нужно время и долгая поступь твоих маленьких ножек. А покуда все с тобой будет благополучно, моя драгоценность,- продолжил погодя старший Рас таким тоном будто говорил с единственным и очень дорогим ему чадом.- И не стоит более угнетать себя беспокойством по поводу видения и слов лопаст, ибо время вроде давеча рожденного родника может нежданно сменить направление и пробить себе новое русло.
- Русло... новое,- повторила вслед за Зиждителем девушка, ощущая внутри себя такую нежность коя, похоже, была многажды сильнее испытываемых чувств к Выхованку, словно то была позабытая чувственность... любовь не просто к Богу, а к Отцу. Потому ощутив их, Владелина позволила высказать себе все, что долгие годы терзало ее суть, торопливо молвив,- та искра... Крупинка света на небосводе. Она появилась когда ты вышел из капища, и взмахнул рукой... и я... я увидел... увидел.- Вновь с волнением заговорила о себе как о мальчике, захлебываясь словами Влада. Единожды боясь, что ее не пожелают выслушать, прервут или вообще не ответят, как почасту бывало.- Я увидел как ярко вспыхнула та росинка и потом... потом так долго болел. Поелику у меня текла кровь из носа и невыносимо болела голова. Я спрашивал у других мальчиков видят они ту искру... но никто ее не видел. А меня, меня так тянуло туда... точно...- Тело юницы надрывчато сотряслось и в груди гулко стукнуло сердце, сбив тем рывком дыхание и то хорошо, что Небо ее придерживал, иначе бы она упала.
-Умиротворись, остынь моя девочка... милый мой малецык я подле,- с расстановкой протянул Зиждитель, и Владелина почувствовала через прикосновение руки Небо, придерживающей ей голову, его беспокойство.- Не тревожься так, сие вельми для тебя вредно... я выслушаю, выслушаю тебя.
Дыхание отроковицы под теплотой руки Бога и трепетом его голоса выровнялось, она вздохнула глубже, и все еще страшась, что ее не дослушают, досказала:
- Точно меня кто-то звал. И все еще зовет так, что порой нет сил и хочется плакать,- крупные слезинки нежданно вынырнули из глаз и заструились по щекам.- И после того мне стал сниться сон... и я видел в нем темные дали и мерцающие на той глади звездные светила. И еще я видел тебя... только кожа твоя была не белой, а вспять темной... Мне, казалось... стоит войти в ковчег и я увижу это необычный купол и успокоюсь. Я говорил, сказывал о том Выхованку, но он велел мне молчать.
Слезинки не прекращали своего течения из очей Влады, и вмале тело ее стало нервно вздрагивать. Небо приоткрыл рот и резко дунул в направлении лица юницы. Тот весьма порывистый поток дуновения не только дотронулся до носа и губ девочки, он всколыхал волоконца в самом своде. Он ворвался, вглубь ее тела и махом сдержал истеричные всхлипы и слезы. Тонкое волоконце, меж тем ажурно кружась, стало медленно опускаться на сидящую Владелину, описывая по мере движения круговые формы.
- Это я звал тебя,- весьма тихо сказал, обращая ту молвь лишь юнице, старший Рас и неспешно убрал руки от ее головы и перст. Опустившиеся на плечи девочки нити облака в доли секунд съехали по ее спине и рукам, покрыв их сквозистостью тонкой материи.- Тебя,- еще нежнее, проникновеннее дополнил Бог,- моего бесценного ребенка, мою лучицу... только мою.
И данное величание мгновенно заполнило всю Владу, отчего она оплетенная кружевной паутиной вновь запрокинув назад голову, закатила глаза и потеряла сознание.