- Веди себя смирно!- продребезжал раскатисто зверь...
В его голосе слышалось такое неприятное для слуха лязганье, что юница по первому и не поняла, что он сказал. А зверь меж тем поставил ей на лоб свою костяную и вельми холодную лапу, будто усеянную мелкими присосками и враз надавил так, что у Влады, выпучились глаза, а грудь и спина выгнулись дугой да лихорадочно задрожали конечности. Немедля сама голова наполнилась густотой тепла, и будто выплеснулась из очей. Зверь приблизил к лицу девочки свою морду и обдал ее потоками не менее обжигающего и почти алого дыма, все также дзинькая, добавив:
- Будешь гамить, убью тебя лучица!
И тотчас легко и быстро, для столь мощного творения, антропоморф соскочил с тела девушки, отчего кожа, на ее лбу подавшись вслед за присосками, зычно плюхнула и вроде как посеклась в нескольких местах. Зверь же неспешно направился к проему, и, улегшись на прежнем месте, уставился взором в небо, все поколь голубое. Надрывная боль заплясала в голове отроковицы, и постепенно спустившись к носу, заструилась потоками крови из обеих ноздрей. Девочка отползла в угол, ибо ноги ее плохо слушались, став набрякшими, и положив подле меч, принялась утирать рукавом рубашки текущую из носа густую юшку.
- Отец, прости, прости, я виноват,- чуть слышно прошептал Дажба, и в голосе его чувствовалось такое огорчение, что на перьевых облаках колыхающихся в своде залы выступили хрустальные капли воды, будто слезы.- Растерялся... не оправдал твоих чаяний.
В Лесных Полянах в огромном белом зале капища ноне густые облака особенно плотными комками собрались под его куполом, загородив там всю прозрачность. Наползая друг на друга, они кучно теснились, перемешивались так, словно страшились гнева Небо, оттого и слышался едва монотонный гул их движения. В зале кроме двух старших Расов: Небо и Дивного, находились еще Дажба и Воитель. Старшие Боги восседали друг напротив друга на широких креслах и те сидения, по всему вероятию, в этот раз были наспех сотканы из полупрозрачных, тонких нитей облаков вроде как свитых здоровущим пауком. Венец Небо, в точности повторяющий в миниатюре Солнечную систему мерцал особо насыщенными желтовато-голубыми переливами света. Воитель, опершись рукой об ослон кресла Дивного, неотрывно смотрел на Отца, а взволнованный и будто потерянный Дажба беспокойно фланировал по залу вдоль зеркальных стен, обок каковых также курились пухлыми полосами серые полотнища облаков. Ноне в движениях младшего из Расов не зрилось степенности божества, отчего чудилось перемещается по помещению весьма огорчивший любимого Отца сын. Дажба всяк миг поднимал руки, суетно оглаживал светло-русую с золотистым оттенком бороду, прикладывал сомкнутые вместе ладони к лицу и вельми горестно повторял:
- Забыл, забыл закрыть чревоточину, после отлета Словуты... Забыл, а потом растерялся, ибо связь пошла с помехами. И девочка, девочка убежала... Забыл, растерялся... Прости... Прости Отец. Что? что теперь скажет Отец Перший? Я так вас всех подвел.
- Дажба,- наконец произнес, весьма полюбовно Небо, пред тем давая любимому чаду излить все, что его переполняло.- В том нет твоей вины, драгость моя. Просто я всегда забываю как ты юн. Забываю, что ты еще ребенок и возлагаю слишком много на твои плечи. Поди, ко мне, мой драгоценный.- Небо неспешно поднял с облокотницы правую руку и протянул перста в сторону младшего Раса.- Поди, мой милый малецык.