— Касательно переговоров, — начала она, — у меня нет полномочий, чтобы дать ответ сейчас. Но я передам ваши слова. Однако, о чём вы хотите говорить? Ведь вы убили двоих морфов!
Я вначале забыл, что рядом с этим местом благодаря маме ушел в вечность морф, который напал на нас во время набора магов из крестьян. Второго морфа убил Ля Фисто при отражении нападения пиратов.
— Вы похитили Ярара, убили воинов его охранявших, покушались на жизнь Тимофея и ещё вы послали убийцу за Талием, — парировал Серек.
— Верно. Поэтому вопрос остаётся тем же. О чём вы хотите говорить с моим куратором? — спросила Юлизея.
— Мир заключали с куда большей кровью на руках. Главное, чтобы стороны могли договориться. Мы, как минимум, можем поговорить о нейтралитете! — сказал Серек.
— Говорить о нейтралитете, когда вы знаете, что скоро будет война? Вы меня что, за дуру держите? К тому же после смерти главы, ваш род ослабел.
— Разве? — улыбнувшись спросил Серек. Над ним образовалось семь пентаграмм и в небе появился большой огненный дракон. — Талий без сомнения был сильным магом, — продолжил Серек, — но он был не единственным магистром огня в роду!
— Ваш род без сомнения умеет удивлять! — с изумлением произнесла Юлизея, внимательно смотря на летающего дракона. — Так получается до недавнего времени у вас было три магистра?
— Кто знает! — с загадочным видом произнёс Серек.
Вероятно, так он намекал, что это не все тайны. И, возможно, магистров в роду Тьер больше.
— Хорошо, магический договор. Составляйте пункты, включающие, что мы в течение часа покинем ваши земли. Что никто нас не будет преследовать в течение следующих семи дней. Мы же пообещаем не активировать заклинание возгорания пороха, и не убьём больше никого в ваших землях.
— Не убьём больше никого? — напрягшись спросил Серек.
— Двух рабов я убила чтобы пробраться на корабль.
— Не скажешь зачем тебе понадобилось на него пробираться? — спросил я.
— Много будешь знать, плохо будешь спать.
Через час Серек от лица всех Тьер подписал договор, в который было включено более двух десятков пунктов. И когда Юлизея поставила свою подпись, её люди отпустили Тимофея. Эмери очень быстро подбежала к нему. Мне показалось, что она хочет атаковать людей, которые только что держали её сына в заложниках, но те даже не пошевелились. Мама остановилась перед ними и внимательно смотрела в лицо каждого, вероятно, запоминая их. Я подумал, что эти пятеро не захотят ещё раз встретиться с Эмери Де Тьер, магистром магии воздуха!
— При таких обстоятельствах я даже представить не могла, что разойдусь с вами миром. — прервала тишину Юлизея.
— Может нужно прекращать стремится к мировому господству? — спросил я.
— Что ты знаешь о нашей расе, ребенок? — с гневом спросила меня Юлизея.
— Только не надо слёз! — стараясь играть на её эмоциях ответил я. — Что вас отличает от большинства рас? Ничего. Тоже побыли немного в рабстве. Потом вас посчитали опасными и постарались уничтожить. Как и остальных пришельцев. Гномы, вампиры и эльфы решили сражаться. Вы же решили скрываться.
— Вы решили уничтожить всю нашу расу! — возразила Юлизея.
— Нет, — произнёс я, — те, кто хотел уничтожить вашу расу, уже давно мертвы. А в тебе и в твоих сородичах затаилась злоба, которую вы не можете обуздать.
— Такой наивный! — рассмеялась она. — Скажи, убей я твоего брата, ты бы стал мстить только мне? Или всем морфам?
— Всем морфам. — Юлизея хотела что-то сказать, но я, не дав себя перебить, продолжил: — Потому что вы не государство, в котором живут люди не причастные к политике и государственному устройству. Среди вас нет не причастных. Вы скорее организация с общими целями и без права выбора.
Я старался больнее её ударить. Но морфиня на это не повелась.
— Ух, как ты заговорил! — оскалилась Юлизея. — Так бы и вырвала твоё сердце.
После чего её облик стал меняться и моё сердце отозвалось тоской. И прежде, чем я успел что-то сказать, услышал.
— ТВАРЬ! — воскликнула Эмери. — Немедленно сними личину моего мужа, или я поклянусь, что по истечении недели я отправлюсь на твои поиски и, поверь, рано или поздно я найду тебя!
— Любимая, как ты можешь так говорить⁈ — продолжала играть на нервах Юлизея. Но почти сразу же её облик сменился на девушку на вид не старше двадцати лет. Внешность её можно было назвать обычной. Не красавица, не уродина. Просто обычная. Такую в толпе будет сложно найти.
— Уходи, — прошипела Эмери.
Морфиня подняла в примирительном жесте руки.