– А как мы квартиру запрем? У них замок только под ключ. Если мы дверь закроем, то ключ куда? Запереть его еще опасней. Если он будет звать на помощь, никто открыть не сможет.
– Можем не закрывать. Кому он нужен. Можем запереть и отдать ключ соседям, – Сергей мог бы предложить и другие экзотические варианты. В это время он вспомнил об умершем голышом Райхельсоне. И экзотических вариантов предлагать не стал.
Они перерыли ящики на кухне и в тумбочке у кровати. Нашли лекарства. Выбрал нужное. Во время всовывания лекарства под язык больному, тот больно укусил Сергея за палец. Сергей дернул руку. Он вызволил палец вместе с Вениной вставной челюстью. Теперь настала Димина очередь всовывать лекарство. Ему уже было легче. Кусаться Веня не мог. Чтобы Веня таблетку не проглотил, Дима некоторое время придерживал ее пальцем у Вени во рту, пока она не растворилась. Дима сказал, что не уйдет, пока не убедится, что давление упало. Так должен поступать еврей. Хотя Димино заявление было очень спорно, Сергей промолчал. Он вышел на кухню. С трудом, чертыхаясь, израненной рукой вытянул из кармана джинсов телефон и позвонил Ларисе.
– Ты бы еще дольше копался, – услышал он в трубке ее приглушенный недовольный голос, – Объект вернулся.
На кухню вошел Дима, еще более озабоченный.
– Слушайте, а то лекарство, что мы дали, оно ведь мочегонное. Давайте отведем его в туалет, пока не поздно.
– Как ты думаешь, «пьян как сапожник» и «пьян в стельку», это от того, что сапожники пьют больше остальных?
– Не знаю. Давайте отбуксируем его в туалет.
Теперь Сергею некуда было торопиться. Настроение упало. Ему за все доставленные мучения хотелось дать Вене по башке, а не тащить в туалет и стягивать с него штаны. Но Дима, почему-то, был полон сочувствия именно к Вене, а не к Сергею. Может быть, еврейский Гомер был ему ближе по духу? Подготовка пьяного в стельку гипертоника к мочеиспусканию – занятие не из приятных. Наконец удалось выполнить все детали и усадить его на унитаз. Придерживая его, Дима произносил заклинания:
– Ну, мочитесь. Тужтесь, тужтесь, п-сс, п-сс, – Веня не реагировал.
– Не будешь мочиться, гад ты этакий, – сурово произнес Сергей, – Я тебя замочу. Встретишься на кладбище со своим Райхельсоном. Будут потом говорить: с чего бы это Веня и умер на унитазе со спущенными штанами?
– Что тут происходит? Вы кто?– вдруг раздался громкий встревоженный женский голос. Они обернулись и увидели пухлую тетку. Пока они занимались в туалете Веней, пришла его жена. Услышав чужие голоса и увидев непорядок в квартире, она поняла, что что-то не в порядке, на всякий случай вооружилась, как кортиком, длинной обувной ложкой, вероятно, предполагая, что этим можно обороняться.
– Да вот привели Веню, – отчитался Дима, – А у него давление. Дали ему таблетку. И вот, стараемся, чтобы он помочился.
– А причем тут встретиться на кладбище с Райхельсоном?
– Это так к слову. Он не мочится. А он на кладбище про Райхельсона рассказывал, – стал объяснять Дима.
Женщина успокоилась.
– Дима, кажется? Я вас помню, – сказала она, и, поглядев на Сережу, добавила чуть более сухо, – И вас помню. Вас я видела давно еще молодым человеком, но дочка работает в больнице с вашей женой.
Сергей в очередной раз подумал о своей незавидной доле мужа известного в городе врача. Операции в больнице чуть ни каждый день. А операция, это не только контакт с больным, но и с родственниками. Вот ее и знают. Жена уже привыкла быть на виду, нравится ей это или нет. Вот пусть ее и знают. А ему зачем светиться? Тем более, не за свои заслуги, а в качестве мужа. Но как они узнают? Его работа на заводе не предполагает обширных знакомств. Сергей не любил популярности. Знакомство с Веней, это еще куда ни шло. А знакомство с его женой и дочкой уже перебор.
– Дайте мне подойти, – потребовала Венина жена.
Они аккуратно передали Веню с рук в руки. Женщина взяла Веню за запястье. Стала щупать пульс. И Веня, до этого тупо смотревший в пол, почувствовал ее прикосновение и поднял лицо и кисло виновато улыбнулся. И его спасатели услышали желанное, так долго ожидаемое журчание.
Больной палец мешал вести машину. Сергей высадил Диму. Что теперь? На дачу? Хоть какое-то дело нужно довести до конца. Раз уж не вышло с Ларисой, можно заскочить к родителям. Хотя бы палец обработать.
– Вот он твой приятель напился до бесчувствия и меня укусил, – сказал Сергей отцу.
– Как так?
Сергей стал рассказывать о том, как еврейский Гомер саботировал работу на кладбище, как они тащили его домой, как отхаживали. И вспомнил о тайне Райхельсона.