– Не знаю никакой тайны, – сказал отец.
– Говорят, он умер от инфаркта.
– В этом нет никакой тайны, – сказал отец.
– Веня рассказывал, что когда его жена вернулась, он был уже холодный.
– Ну да. Что-то в этом роде. И что в этом таинственного?
– Веня говорил, что когда приехала скорая, он лежал голый на полу.
– Как будто Веня там рядом с ним находился, – усмехнулся отец, – Но и это можно объяснить. В этот день стояла жуткая жара. Для сердечников серьезное испытание.
Сергей решил, что от родителей нужно и позвонить жене. Лишний раз посветиться, что отсутствие такого пай-мальчика, как он, не причина для волнений. Но телефона не было. Откуда он звонил последний раз? От Вени. Дима задурил ему голову Вениным давлением. Вот и забыл там телефон. Без телефона как без рук. Решил позвонить с отцовского. Жена сказала, что недавно звонила ему, хотела знать, когда он вернется. А ответила женщина. Голос у жены был недовольный. Сергей начал объяснять, что Веня напился, что они его отхаживали. В ответ она сказала, что ничего не поняла. Вот вернется, тогда и расскажет. Так холодно произнесла, как будто он уже совершил преступление против семьи, в то время как даже если хотел бы, остался чист. Чище, чем ее операционная.
Он поехал за телефоном. Дверь открыла Венина жена.
Я у вас телефона не оставлял? – спросил он.
Оставляли. Входите, входите. Он лежал на кухне. Я и не заметила. Мужем была занята. Даже дочку вызвала. Она тут рядом живет. Из магазина сорвала. Анютка и ответила, когда ваш телефон зазвонил. Она в таких телефонах лучше разбирается. Мы с отцом темные. Анюта, – позвала Венина жена.
Из кухни вышла женщина. Она остановилась. Свет от окна кухни падал на стоящую в проеме коридора женщину со спины и Сергей не мог ее разглядеть. Но понял, что женщина немного моложе его и что он ее видел когда-то давно.
– Вам звонила женщина, -сказала Анюта, – Я только сказала, что вы телефон забыли, она сразу положила трубку. Так что я не знала, что теперь делать. Я бы могла передать ей телефон в больнице, но как-то неудобно.
– Анютка в одной больнице с вашей женой работает, – объяснила Венина жена.
– Но мы не знакомы, – уточнила Анюта, – Поэтому… сами понимаете.
– Спасибо, разберемся, – сказал Сергей, забирая телефон, – Ну как Веня?
– Да вроде ничего, – сказала Венина жена, – Как же так получилось, что он так наквасился? Вы-то трезвый.
– Я воду пил, а он пил что-то из своей фляжки. Говорил, что чай. Мы не нюхали.
– Извините, что он вас обеспокоил. Он у нас своеобразный.
– Сначала нам лекцию прочитал про тех, кто там похоронен, – усмехнулся Сергей, – А потом его разом сморило. Мы и не заметили
– Лекции – это его хлеб, хлебом не корми, – сказала Венина жена.
– А водкой пои, – добавила Анюта, – Из фляжки говорите? Нужно понюхать, что он там намешал. А где фляжка?
А фляжки и не было. Сергей твердо помнил, что при перемещениях Вени с место на место фляжка уже не присутствовала.
–Ну, не велика потеря, – постаралась успокоить Сергея Венина жена, – Сам за своими фляжками должен смотреть. Меньше пить будет. Вот, кстати, Анюта, напои-ка гостя чаем,
– Нет-нет, – отмахнулся Сергей, – Мне нужно ехать.
Не в его правилах, чтобы в незнакомом доме тут же садиться за стол. Но основная причина была в другом. Он узнал Венину дочку. Та самая красавица, что когда-то давно ехала с Веней в автобусе. Теперь она, конечно, не молода. Хорошо за сорок. И не та яркая красавица. Но все-таки не все ушло. Бывает, что красавицы меняются, что не узнать. Тут было иначе.
Много лет назад, решившись жениться, Сергей даже на мгновение не задумывался, какой станет его жена в свои, будем говорить, зрелые годы. А уж в те давние минуты, когда он любовался этой красавицей, какой она станет через двадцать с лишним лет и не задумывался. Увидевший ее в цвете ее молодости, о таком думать не станет. А теперь, когда он увидел ее, на мгновение испугался от самой мысли, что и красавиц годы не щадят, а потом подумал, что годы обошлись с ней не так уж сурово. Оказывается, она Венина дочка. Тогда он не брал в голову, кто она. Клиентка? Просто знакомая? Родственница какая-нибудь? Что такая царевна может быть дочкой сапожника, и не просто сапожника, а еврейского сапожника-балабола, в голове не укладывалось.
Пока он спустился до первого этажа, подумал, что напрасно отказался от чая. Просто оторопел малость. Не ожидал увидеть тут эту женщину. Не мог вообразить себе, как он будет сидеть с ней рядом и пить чай? А она к тому же знает его жену. Что он ей может сказать ив таком случае? Что много лет назад он видел ее в автобусе и с того дня, как писал Пушкин, «и глубоко впечатленье в память врезалось ему»? Ну, врезалось. И что с того? Я встретил вас и все былое? Былого то не было. Но когда он завел машину, в голове сам собой выстроился план: сейчас он смотается на кладбище, найдет Венину фляжку. Фляжка – это предлог, чтобы снова появиться у Вени и просто, как в музее, посмотреть, вспомнить ту картину, что когда-то запала в память.