— Ну щас! Там сто пудов тоже забаррикадировали всё. Из Мавзолея же подземный ход в Кремль ведет, ясное дело. А эти сволочи всего боятся!
— Эй, вы, да-да, вы в синей кепочке с желтыми буквами! Как вы смеете так о властях говорить?! Больно смелый? Ну, вам быстро язычок-то острый отрежут! Этого вон, который плевал, уже нету, увели да расстреляли небось!
— Да куда ж его увели, дурья башка! Говорят тебе — мы изолированы, сюда даже спасатели с резаком не могут попасть!
— А куда-нибудь уж увели! Есть уж куда, ясно дело! И тебя уведут, будешь болтать!
— Да ну тебя, старая карга!
— Молодые люди! А обратите-ка внимание на вон того, в желто-синей кепочке! Наверняка это евойных рук дело! Это ж диверсант украинский, ясно!
— Отвяжись, тебе говорят!!!
— Всем тихо!!! — рявкнул ФСОшник Толик, и наступила тишина.
— Молодой человек, — раздался усталый женский голос, — надолго мы тут, как вы думаете? У меня дома ребенок один остался. А телефоны отобрали, я даже позвонить предупредить соседку не могу. Может ваши коллеги…
Толик растерянно пожал плечами и глянул на напарника. Тот сделал вид, что не увидел его немого вопроса.
— Вот ведь дуреха, ребенка одного оставила, а сама сюда зачем-то поперлась… — человек в кепочке не унимался.
— А ты-то зачем поперся? — спросил его кто-то рядом.
— Да вот теперь уже и сам себя ругаю. Ну у меня хоть дети уже взрослые… Зато приду домой, расскажу им…
Кепочка осекся и вжал голову в плечи.
— Расскажете, ага, — саркастически заметил очкастый паренек, пытавшийся вступиться за Александра, и кивнул на ФСОшников. — И у Навального на канале может еще выступите?! Слышали, что этот старый козёл про секретность сказал?
Кепочка мрачно кивнул:
— Точно… — но тут же спохватившись, обратился к охранникам: — Это я, если что, не с навальнистом этим согласен, а с президентом нашим! И кепка у меня ЛДПР, а вовсе не украинская, я всегда за Жириновского голосовал… — он сдернул с головы и продемонстрировал всем свою жовто-блакитную кепку с надписью «ЛДПР» и добавил, немного подумав: — И про «старого козла» я не согласен категорически! Наш президент еще ого-го! Всем сто очков вперед даст!
— Ага, сейчас, только из саркофага вылезет, — махнул рукой паренек в сторону усыпальницы.
— Ему лучше бы поторопиться, — задумчиво заметил Александр. — Если саркофаг герметичный, то воздуха хватит часов на шесть-семь.
Охранник Толик, услышав это, дернулся и схватился за свою ушную рацию: «Надо бы ускориться! Может быстрее будет крышу разобрать?.. Что значит сплошной металл со всех сторон? Когда эту штуку успели установить-то?!.. Ах вот как… Ну тогда работайте автогеном!.. Что ты мне марку стали диктуешь, ты скажи сколько это времени займет!.. Сколько-сколько?! Пиздец!»
Все, включая пленника саркофага, внимательно прислушивались к разговору. Услышав последнюю эмоциональную оценку, он побагровел и заревел:
— Передай-ка этим уёбкам, что если они в течение часа не вытащат меня отсюда, то я их самих засуну в такие же коробки стеклянные, и они будут у меня в кабинете лежать смирненько рядком!
— Это если сами успеете выбраться… — не унимался паренек.
— Так! Всем лицом к стене и сесть на пол! — заорал напарник Толика, наконец взявший себя в руки, и прекративший заикаться. — Чтоб ни единого звука! Иначе пеняйте на себя!
— Но пол холодный! Зима же! — возмутилась старушка, только недавно пытавшаяся настучать на сине-желтую кепочку.
Вместо ответа охранник подскочил к ней, развернул к стене и со всего размаху усадил на пол.
— Я, между прочим, герой труда! Я буду жаловаться! — завопила она и тут же свалилась без чувств после мощного удара сверху по голове.
Больше пререкаться никто не рискнул, все поспешили исполнить приказ, наступила зловещая тишина, в которой кто-то ясным шепотом с чувством произнес: «Скорей бы у него там воздух кончился!».
— Кто это сказал?! — даже сквозь стекло саркофага интонация была хорошо узнаваема, хотя таких истеричных ноток, пожалуй, от него никогда еще не слышали. — К стенке предателя! Слышите?! Я требую, я приказываю, чтобы вы нашли и прикончили эту тварь прямо сейчас, не дожидаясь… Ты, сука, умрешь раньше, я тебе это обещаю! Найдите падлу, немедленно!
Последние слова он уже наполовину кричал. Но охранники стояли растерянные и не двигались с места.
— Но…
— Исполнять! — взвизгнуло из саркофага.
— Как же мы его найдем, все же развернулись к стене, кто говорил не видно, — нашелся Толик.