— Ведьмочка, — обаятельно улыбнулся он, чем вызвал восхищённый «ах» у досужих зрительниц.
На меня смотрели десятки женских глаз, в которых читались одновременно зависть и восторг. Зная, что как минимум половина из них русскоговорящие, я не стала стесняться.
— Не надо так смотреть, он переспал с моей сестрой, — уверенно соврала я в сторону аудитории, чем вызвала сначала удивление, а потом смешинки в его глазах.
— С обеими сёстрами, мамой и бабушкой, — бархатным голосом добавил он, а я от неожиданности хихикнула.
Аудитория замерла в шоке.
— И прабабушкой, — добавила я, вздёрнув подбородок.
— У неё очень красивая прабабушка, — он пожал плечами и примирительно улыбнулся, чем окончательно сразил случайных наблюдательниц.
— Правда, дементная и ходит под себя, — мстительно фыркнула я.
— Но всё ещё полна шарма и обаяния, — одарил он меня голливудской улыбкой.
Вас когда-нибудь сносило волной шёпота? Странное ощущение, скажу я вам. Тем не менее, от нас отстали, и Артур плавно указал на одно из мест той самой протянутой рукой, которую я не взяла. Надо же, как изящно. Можно подумать, что так и было задумано. Позёр! И чего он от меня хочет⁈
Сев за столик, я огляделась. Вынуждена признать, что тут было не просто красиво, а до душевной дрожи прекрасно. С наших мест виднелось только море, ветерок трепал ткань балдахина, скрывая другие звуки, а на столе в вазах мерцали свечи и благоухали свежие цветы. Я скептически проигнорировала глянцевый романтизм и дрожать душой отказалась наотрез.
Пока сверлила его обворожительную улыбку недовольным взором, нам начали приносить еду.
— Ты уже сделал заказ? Решил за меня? Предпочитаю выбирать сама, не буду есть то, что заказал ты, — сердито бросила я, переходя на ты и раздражаясь всё сильнее от вида его довольного лица.
Вот бесит, гад!
— Не будешь? Ни лобстеров, ни кальмаров, ни суп из креветок, ни запечённые с сыром мидии?
Лобстеров, конечно, хотелось. И кальмаров. И всего остального. Глядя на моё замешательство, он ещё сильнее развеселился, чем окончательно разозлил. Даже голод немного отступил.
— Итак, что тебе от меня нужно? Уложить в постель? Думаю, что ты уже перешёл границы разумного, уверена, что в Москве полно девушек, которые с удовольствием удовлетворят твоё любое желание, и не придётся тратиться на лобстеров.
— Мне не нужна любая девушка, нужна ты, — с улыбкой ответил он.
— И чем же я такая особенная? Тем более, ты сам сказал, что никогда меня бы не выбрал.
— Я много чего сказал лишнего, лучше бы молчал, — тяжело вздохнул он. — Видишь ли, я попал в глупую ситуацию. Думал, что ты знаешь больше, чем есть, наворотил дел, не разобрался, напугал тебя. И за это я прошу прощения. Давай поедим, а потом выберем место, где нас никто не сможет услышать, и я расскажу тебе всё по порядку. О себе, о тебе, о том, чем ты такая особенная. А пока ешь, разговор будет долгий.
Сейчас, когда он говорил спокойно и размеренно, напряжение потихоньку отпускало. Еда была очень вкусной, вот только одно блюдо он понюхал и вернул обратно на кухню. Хотя, на мой взгляд, каждый кусочек на нём выглядел исключительно лакомо.
— Ты любишь море? — спросил он через какое-то время.
— Я первый раз его вижу вживую, до этого никогда не была. Мне очень нравится. Шум волн, запах.
— А я больше люблю лес. Там запахов намного больше, интереснее, но зиму можно и в тепле проводить, если хочется.
— Ты не любишь зиму?
— Мне нравится осень. Лес такой яркий, ароматы насыщенные. Я грибы люблю собирать, кстати.
Я удивлённо на него посмотрела. Вот уж кто не производил впечатления грибника.
— Что? Люблю пасту с белыми грибами, на шампуре их жарю так, что пальчики оближешь.
— Как при таких гастрономических радостях ты поддерживаешь фигуру? По три часа в день в зале занимаешься?
— Нет, это просто повезло с генетикой, можно так сказать. Вообще, я люблю не только есть, но и готовить.
Я подозрительно сощурилась. Судя по тому, что он рассказывает, где-то должен быть здоровенный подвох. И чем больше я узнаю этого Артура, тем хуже обстоят дела. Мускулистый красавчик-богач с идеальной улыбкой и любовью к готовке? Что он мне ещё расскажет? Что любит мыть посуду, пылесосить после работы и гладить женские рубашки?
— Убираться тоже любишь?
— Нет, — рассмеялся он, — для этого у меня есть работники по дому. Газон тоже стричь не люблю, предпочитаю, когда за меня это делает кто-то другой.