— Ну да. Говорят, очень прочная штука. А как вы думаете, она может послужить орудием преступления? — На лице Ши по-прежнему застыла полуулыбка, так что Ван не мог понять, серьезен тот или шутит.
— Что вы имеете в виду?
— Ну… Я слыхал, что на тоненькой нити из этого вещества можно поднять в воздух целый грузовик. А если оно попадет в руки преступников и они сделают из него нож, — смогут они одним махом разрезать автомобиль?
— Для этого и нож делать не надо. Из наноматериала можно изготовить нить толщиной в одну сотую волоса. Если ее натянуть поперек шоссе, она разрежет проезжающий автомобиль на две половинки, словно сыр. Конечно, наноматериал можно использовать с преступными целями, — а что нельзя? Убить можно и тупым ножом для чистки рыбы.
Ши наполовину вытащил документ из лежащего перед ним конверта, но сунул его обратно, внезапно потеряв интерес.
— Точно! Даже саму рыбу можно использовать как орудие преступления. Расследовал я как-то одно дело. Тетка отрезала своему мужу фамильные драгоценности. И знаете чем? Тилапией, которую достала из морозилки. У этой рыбки шипы на спине острые, как бритва…
— Простите, но мне неинтересно. Меня пригласили сюда, чтобы говорить об этом?
— О чем — об «этом»? О рыбе или наноматериалах? Ладно, ладно, вы здесь вовсе не для этого. — Ши придвинулся ближе и зашептал Вану в ухо: — Не церемоньтесь с этими типами. Они нас ни в грош не ставят. Все, чего им надо — это выудить из нас всю информацию, а вот самим что-нибудь рассказать — шиш. Я, например, торчу тут уже месяц и по-прежнему ничего не знаю. В точности как вы.
— Товарищи, — проговорил генерал Чан Вэйсы, — давайте приступим к делу. Из всех зон боевых действий на Земле эта — самая важная. Необходимо доложить всем присутствующим товарищам о последних изменениях в ситуации.
Не слишком обыденное выражение — «зона боевых действий», подумал Ван. Он заметил также, что генерал, очевидно, не собирается посвящать новичков, вроде Вана, в подробности происходящего. Это подтверждало слова Ши. И еще одна странность — в своем кратком вступлении генерал дважды употребил слово «товарищи». Ван взглянул на сидящих напротив представителей НАТО и ЦРУ. Генерал не посчитал нужным прибавить обращение «господа»…
— Они тоже товарищи. Здесь все так обращаются друг к другу, — прошептал Ши Вану, указывая на иностранцев кончиком сигареты.
Ван изумился — Ши прочитал его мысли! Да, этому человеку в наблюдательности не откажешь…
— Погаси сигарету, Да Ши. Тут и без нее нечем дышать, — сказал генерал, просматривая бумаги. Он назвал Ши Цяна дружеским прозвищем — «Старина Ши».
Полицейский оглянулся вокруг в поисках пепельницы и, так и не найдя, сунул сигарету в чашку с чаем. Затем вскинул руку и заговорил прежде, чем генерал предоставил ему слово:
— Генерал, у меня все тот же вопрос. Требую информационного паритета!
Генерал поднял голову.
— Информационный паритет при военной операции? Когда такое было? Вынужден извиниться перед уважаемыми учеными, но сказать больше того, что уже сказали, мы не можем.
— Мы не то же самое, что яйцеголовые, — настаивал Ши. — Полиция находится на службе у Боевого командного центра с момента его учреждения, а мы до сих пор не знаем, что к чему. Как использовать нас, так вы первые, а как что-то рассказать — так посылаете нас куда подальше!
Сразу несколько полицейских зашикали на него. Ван удивился: Ши осмеливается так говорить с генералом? Но ответная реплика Чана изумила его еще больше.
— Да Ши, похоже, у тебя все та же проблема, что и во время службы в армии. Ты считаешь, что имеешь право говорить от имени полиции? За все твои художества тебя отстранили от службы на несколько месяцев, а могли бы и вообще выгнать! Я взял тебя на работу в Центр, потому что высоко ценю твой опыт по части охраны правопорядка в городе. Поблагодарил бы лучше за такую возможность!
Но Ши и не думал рассыпаться в благодарностях.
— Ах вот как! Значит, по-вашему, я должен вкалывать, как проклятый, чтобы заслужить прощение? А разве не вы говорили, будто все мои методы — грязные и нечестные?
— Зато действенные, — возразил Чан. — Для нас сейчас важно только, чтобы они работали. В военное время не до церемоний.
— Нам нельзя быть чересчур разборчивыми в средствах, — поддакнул офицер ЦРУ на превосходном китайском. — Обстоятельства таковы, что приходится мыслить и действовать нестандартно.
Британский полковник кивнул — он, очевидно, тоже знал китайский.
— Быть или не быть, — добавил он по-английски. — Это вопрос жизни и смерти.