Выбрать главу

Граф Верховцев. Задача - выстоять. Том 2

Глава 1

От меня к незнакомцу выстрелил ярко-голубой луч и попал точно ему в голову. Враг дернулся, новая сфера на его руках рассыпалась, и он отшатнулся назад.

Отец, не обратив внимания на мой выкрик, запустил очередной вихрь. Волна сжатого воздуха в долю секунды перелетело через поляну.

Черный щит принял атаку на себя, выгнулся, но не разбился.

Черноволосый затряс головой, сбрасывая ментальную связь, и вдруг резко выбросил ладони вперед.

И в нас стремительно полетела волна темноты.

Как завороженный, я смотрел, как чистый мрак несется на меня, с каждым мгновением увеличиваясь в объемах.

Отец, не думая ни секунды — прыгнул и прижал меня к груди, принимая основной удар магии на себя. Боль прошила меня насквозь — черная клякса попала мне на руку и прожгла одежду.

Нас с отцом протащило по траве к самому краю поляны. Николай Александрович глухо застонал, разжал руки и упал на землю.

— Отец! — закричал я.

Его лицо посерело, кожа вспухла многочисленными волдырями.

Паника острыми зубами вгрызлась в сердце.

Я обернулся на темного мага, но тот лишь с мерзкой улыбкой наблюдал за нами.

Ярость опалила щеки и собралась вокруг кистей вспышками разрядов. Перед глазами заплясали алые пятна. Я не видел ничего вокруг, кроме черноволосого.

Зачерпнув силу из всех ближайших потоков, я одним рывком направил в незнакомца волну сырой магии.

С моих пальцев сорвалась волна, сотканная из неясных теней и сотни сверкающих молний.

Раздался крик, и на поляну опустилась вязкая тишина.

С бешено колотящимся сердцем я ждал, но новых атак не последовало.

Бросился к отцу — он едва заметно, но дышал.

— Вставай, — шептал я ему на ухо, и никак не мог даже повернуть его могучую фигуру.

Ощущение собственного бессилия перехватило горло. Что делать?! Позвать кого-нибудь!

На последних силах я послал ментальный луч в сторону дома с криком о помощи, и тут же подбежал к лежащему без сознания Василию.

Хлесткими ударами по щекам привел его в чувства. Он открыл глаза и посмотрел на меня мутным взглядом. Увидев мои мокрые глаза, поднялся на четвереньки и, падая на каждыйом шагу, дополз до Николая Александровича.

— Живой, — выдохнул он и вопросительно глянул на меня.

— Позвал, — ответил я на его немой вопрос.

Тренер устало рухнул на траву. Я вытянул шею, наблюдая, как в доме появился свет и глухо стукнула открываемая дверь.

“Услышали” — подумал и отключился.


***

Правая рука горела огнем. Я метался в кровати, не зная, как лечь, чтобы хоть как-то заглушить боль. Надо мной постоянно нависла то седая голова с залысинами, то бледное лицо матушки.

Явь сменялась кошмарами. Темный саван чужого заклинания раз за разом накрывал нас с отцом, лишая жизней. После таких снов я просыпался насквозь мокрый и требовал рассказать мне о состоянии Николая Александровича.

Новости были не очень хорошие. Помимо истощения и частично выжженных магических каналов, были еще и многочисленные раны. Подробностей не рассказывали, но по лицам Анны и доктора Шумге, а это была его седая голова, я все прекрасно понимал — отец на грани.

Меня поили отварами, прикладывали ко лбу мокрое полотенце, лечили магией. Вскоре я уже мог без поддержки вставать с кровати. Усталость ломила все тело, магический резерв был пуст. Но у меня не возникало желание использовать силу.

А когда впервые за неделю ополоснулся в ванной, то почувствовал себя человеком. В зеркало старался не смотреть, ведь в отражение я видел почти незнакомого худого юношу с седой прядью.

В тот же день я, держась за стенку и ругаясь на предложенную помощь, добрался до спальни родителей, где лежал отец.

Его погрузили в магический сон, давая возможность организму восстановиться самому. Глядя на его почти белое лицо, я испытал жгучий гнев, и молнии сами по себе затрещали разрядами над ухом.

Рядом с кроватью отца дежурил Василий. Он посмотрел на меня и в его взгляде плескалась та же злость, но вперемешку со стыдом. Тренер считал, что подвел отца и меня.


***


Через несколько дней постельного режима я взбунтовался. Меня тошнило от бодрящих чаев, от вечных “вам нужен отдых” и сочувственных взглядов. Душа и тело требовали действий. Хотя бы пройтись по дому или выйти в парк.

В сопровождении Василия мне, наконец, разрешили. Мне отчаянно захотелось вернуться на ту поляну.