Алик сказал это и испуганно замолчал: кажется, новая глупость. Но Даша сделала вид, что не слышала его последних слов.
– Она тебя намного старше, – уверенно сказала она.
– На девять лет, – послушно уточнил Алик.
– На свадьбу-то пригласишь? А впрочем, можешь не приглашать, все равно не приду.
Алик снова не знал, что нужно говорить дальше.
– До свадьбы еще дожить надо. – Это единственное, что пришло на ум в тот момент.
– Доживешь, – засмеялась Даша. – Не сомневайся!
– Я в том смысле… – Алик опять безнадежно запутался. – Наверное, свадьба еще не скоро…
– Почему? Она замужем?
– Да.
Даша горячими ладонями подняла его голову.
– Алька, миленький! Ты уж на меня не обижайся, но… Ты уверен, что у тебя это серьезно?
– Уверен, Даш. Иначе я не стал бы говорить тебе о ней.
– А с ее стороны это тоже серьезно?
– Не знаю. – Алик говорил откровенно и чувствовал, что возвращается легкость. – Мне бы очень хотелось верить.
Зачем он говорит ей все это? Может, это неправильно? Он ни с кем не откровенничал о Татьяне. Почему же выбрал для этого Дашу?
– Извини, Алька, но не всякая женщина бросит семью из-за другого. Даже из-за тебя. У нее есть дети?
– Да. Дочь. Двенадцать лет.
Даша молчала, но Алик знал, что она хотела сказать: «Милый мой! На что же ты надеешься?»
– Я ее люблю! – словно защищаясь, произнес он.
– Я вижу. И искренне желаю тебе счастья. Скажи, ты говорил с ней о женитьбе?
– Да. Она ответила так же, как и ты: не всякая женщина бросит семью из-за другого. Даже из-за меня.
– Наверное, ты в самом деле жутко в нее влюблен, если после таких слов не теряешь надежды.
– Она выйдет за меня замуж, – твердо сказал Алик. – Я увезу ее сюда. Подальше от мужа, чтобы она не чувствовала себя во всем виноватой.
– Это решать ей.
– Это решать мне. Я все равно добьюсь своего. Я пообещал приехать летом и все решить. Я увезу ее. Я не могу без нее, понимаешь? – Алик снова запоздало спохватился: – Наверное, мне не нужно было говорить все это тебе… Но… Мне очень нужна твоя поддержка.
– Ты соображаешь, что ты говоришь? – улыбнулась Даша. – У кого ты просишь поддержки? Да я вообще могла бы закатить тебе такую сцену!
– Я знал, что не закатишь, – улыбнулся в ответ Алик. – Я знал, что ты меня поймешь.
– И поэтому обнаглел окончательно? Может быть, ты еще попросишь меня уговорить ее выйти за тебя замуж? Между прочим, как ее все-таки зовут?
– Татьяна.
– Ты хотя бы догадался позвонить ей, что доехал нормально?
– Догадался.
Алик почти не врал. Утренний звонок наверняка застал Татьяну дома. И она, конечно, поняла, кто звонил.
– Она… очень красивая?
– Ты красивее, – честно ответил Алик. – Правда! Она очень симпатичная, но дело не в этом. Я не могу объяснить… Дашка, зачем? Тебе же больно все это слушать!
– А как ты думаешь? – Даша усмехнулась, и Алик тихо ответил:
– Думаю, что очень больно…
– Ну, хватит о твоей Татьяне. Рассказывай, что у тебя с диссертацией. От Михаила Иосифовича сильно влетело?..
Алик был очень благодарен Даше. Очень. Другая повела бы себя на ее месте как угодно, но все равно не так. Могла бы устроить скандал, возненавидеть, преследовать, плакать. И неизвестно, как бы он отреагировал в этих случаях. И как бы все это осложнило и его, и ее жизнь. Даша все-таки отличная девчонка. Может быть, даже самая лучшая.
После ее ухода Алик очень долго размышлял об этом.
Жизнь снова приобретала краски. Вот тебе и неудачный день! Все сложилось как нельзя лучше: и разговор с Михаилом Иосифовичем, и объяснение с Дашей.
Для полного счастья оставалось только услышать Татьяну. Но это было невозможно. Не только сегодня, а еще девятнадцать дней. Господи! Как долго!
Ну ничего! Девятнадцать дней – не вечность.
Что ни делается – все к лучшему. На эти девятнадцать дней можно целиком уйти в работу. Время идет, а диссертация не двигается с места. Как сегодня сказал Михаил Иосифович? «Не ожидал от вас такой легкомысленности»?
Он сам не ожидал от себя такой легкомысленности. Кто бы месяц назад сказал ему такое! Он, Алик Данилин, способен вот так, очертя голову, бросив все на свете, влюбиться? Это с его-то прагматизмом и трезвостью? А теперь прагматизм, трезвость, сосредоточенность летели к черту, и, самое смешное, он бы не хотел, чтобы все вернулось на свои места.
Глава 20
– Ну, Танька, ты даешь! – Зоя не скрывала своего изумления. – Это могло произойти с кем угодно, но не с тобой!
Татьяна объявила о своем бурном романе и теперь молчала, ожидая советов, а не этих удивленных возгласов. Но Зою, похоже, так впечатлила ее история, что советов пока не было. Она только чуть покачивала головой в клубах дыма и нервно стряхивала пепел в первое попавшееся блюдце.
– Что же это за юный экземпляр?
– Ты его не знаешь.
– Нет, подруга, так не пойдет! Выкладывай все до конца. Кто он?
– Мой бывший ученик.
– Еще лучше! – охнула Зоя. – Ты что, совсем с ума сошла?
Татьяна вздохнула:
– Наверное.
– Не наверное, а точно! Сколько ему лет? Шестнадцать? Семнадцать?
– Ты что?! – возмутилась Татьяна. – Я же сказала, на девять лет меня младше.
– Значит, двадцать три… – Зоя немножко подумала. – Ну, тогда ничего!
Татьяна улыбнулась: от Зойки она другого и не ожидала.
– Ты хотя бы приведи его ко мне, познакомь.
– Отобьешь?
– У подруги? Бог с тобой! У меня этого добра и без твоего юноши хватает. Как его зовут?
– Александр Данилин.
– Кто?! – Зойка даже подскочила от неожиданности.
– Неужели вспомнила? – удивилась Татьяна.
– Как не помнить? Ты сколько раз рыдала: кто из вас дольше выдержит – ты или Данилин? Так это он и есть? Твой двоечник?
– Между прочим, он вовсе не двоечник. – Татьяна даже обиделась за Алика. – Он теперь аспирант МГУ, историк.
– Где же ты его нашла?
– Приезжал домой на каникулы. Случайно встретились. Помирились. Пару раз проводил.
– И ты растаяла, – насмешливо закончила Зойка.
– Нет, – вздохнула Татьяна. – Посопротивлялась.
– Из приличия?
– Почти. Ну, чего ты на меня так смотришь? Ты бы сама в него влюбилась!
– Ты меня сюда не приплетай. Я – это я. Я могу влюбляться.
– Здрасьте! А я, выходит, не могу!
– Конечно, ты не можешь. Ты же у нас верная жена, отличная мать, строгий педагог…
– Ой, Зойка! Только без нотаций! Я не знаю, что мне делать!
– Веди сюда. Разберемся.
– Не могу! Он уехал.
– Уже бросил? – ахнула Зойка.
– Да не бросил! – поморщилась Татьяна. – Учиться уехал.
– Ну и слава Богу! Тогда какие проблемы?
– Зоя! Да ты что? Ничего не поняла? – с отчаянием воскликнула Татьяна.
– А что я могу понять? – огрызнулась Зойка. – Ты же ничего толком не говоришь! Каждое слово из тебя клещами вытягиваю!
– Он предложил мне выйти за него замуж! Он приедет летом! За мной! Что мне делать?
– Честно?
– Конечно, честно. – Татьяна с надеждой посмотрела на подругу.
– Тогда вот что. Ты, конечно, прости, но я мужиков получше тебя знаю. Они обещают и предлагают многое, но это совсем не означает, что все всерьез. Неужели ты веришь, что летом он приедет?
– Верю, Зоя. Ты же его не знаешь…
– А ты хорошо знаешь? – ехидно поинтересовалась Зоя. – Сколько лет вашему роману? Сколько месяцев? Или всего пару дней? Господи, Танька, какая ты доверчивая! Когда он уехал?
– Три недели назад.
– Он тебе хоть раз позвонил?
– Да, конечно. Сначала звонил каждый день.
– А потом?
– А потом приехал Игорь.
– И что? Ты что, дура, ему все рассказала?
– Нет. Ничего я не рассказывала.
– Сам догадался?
– Да не перебивай ты! Ни о чем он не знает, ни о чем не догадался. Просто мы с Аликом договорились, что он не будет звонить те двадцать дней, когда Игорь дома.