— Ага.
— Все было прекрасно. У меня осталась моя нимфа — единственный и неповторимый оригинал работы Родена, созданный рукой мастера. У Мойры была копия, про которую она думала, что это оригинал, и она была счастлива, что одурачила меня. И вы можете подумать, что это счастливый конец для всех.
— Ага.
— Но, к несчастью, это вовсе не конец. — Мужчина покачал головой. — До меня дошла информация, правда, с большим опозданием, что проблемы с налогами вынуждают Мойру избавиться от нимфы Родена — она дарит статую в Музей современного искусства. Возможно, тут следует пояснить, что даже я не в состоянии подкупить оценщика из Музея современного искусства.
— Он всем расскажет, — уверенно сказал Дортмундер.
— Точно. Как говорят преступники — раскроет секрет.
— Преступники так не говорят, — поправил его Дортмундер.
— Неважно. Дело в том, что, на мой взгляд, единственный выход в этой ситуации — это выкрасть копию из дома Мойры.
— Разумно.
Элегантный мужчина указал на свою нимфу:
— Поднимите ее.
Дортмундер нахмурился.
— Давайте, она не кусается.
Дортмундер передал свой бурбон одному из амбалов, затем неуверенно (он ведь не знаком с тактикой подъема на руки девочек-подростков, одетых в шторы, будь они из бронзы или чего угодно) ухватил одной рукой бронзовый подбородок, а второй — локоть и поднял… а она не сдвинулась.
— Ух! — выдохнул Дортмундер, прокручивая в голове картинки с грыжей.
— Теперь вы видите, в чем проблема? — спросил элегантный мужчина, а Дортмундер в это время пытался унять дрожь от неожиданного напряжения в мускулах всего тела.
— Моя нимфа весит пятьсот двадцать шесть фунтов. Как и копия Мойры, плюс-минус несколько унций.
— Тяжелая, — согласился Дортмундер, забрал свой стакан у амбала и отхлебнул.
— Эксперт из музея прибывает завтра днем, — элегантный мужчина сказал, касаясь своих белоснежных усов. — И, если я желаю избежать дискомфорта — возможно, даже общественного позора — я должен удалить копию из дома Мойры уже сегодня.
На что Дортмундер ответил:
— И вы хотите, чтобы я это сделал?
— Нет, нет, вовсе нет! — Элегантный мужчина взмахнул своей элегантной рукой. — Мы с моими коллегами (речь, конечно же, об амбалах), как вы бы сказали, провернем аферу.
— Я бы так не сказал, — поправил его Дортмундер.
— Не важно. Что нам от вас нужно, мистер Дортмундер, так это ваш опыт. Ваше профессиональное мнение. Пойдемте.
От его элегантного движения отворились двери лифта.
— Желаете еще бурбона? Конечно, желаете.
— К счастью, — рассказывал элегантный мужчина, — я сохранил все архитектурные планы и модели, хотя и потерял этот дом для себя.
Дортмундер с хозяином и одним из амбалов (второй был послан за бурбоном и хересом) стояли теперь в мягко освещенной столовой с видом на стандартный, выложенный кирпичом, зеленый дворик. На античном столике, который доминировал в этой комнате, стояли две модели дома и валялись рулоны чертежей. Маленькая модель, высотой всего каких-то шесть дюймов, сделанная из пробкового дерева, и с детально прорисованными окнами и дверями, стояла на аэрофотографии, изображающей, по всей видимости, район, в котором находится этот дом. Та что побольше, похожая на кукольный домик, высотой более двух футов, имела окна, похоже, застекленные настоящим стеклом, и внутри даже кое-какую мебель. Это были модели одного дома — большого, в 4 этажа, квадратного, с открытой верандой. В центральной части дома крыша была стеклянной.
Дортмундер внимательно рассмотрел сначала большую модель, затем маленькую и, наконец, фотографию.
— Это в Нью-Йорке?
— Всего в нескольких кварталах отсюда.
— Ага, — пробормотал Дортмундер, вспоминая свою квартиру.
— Видите этот стеклянный люк в крыше? — поинтересовался мужчина.
— Ну.
— В хорошую погоду его открыть можно. Тут на втором уровне атриум. Вы знаете, что такое атриум?
— Нет.
— Это нечто вроде зимнего сада. Вот, давайте я вам покажу.
Более крупная модель была сделана из кусочков, которые можно было отделять. Сначала была снята крыша, и стало видно свободное квадратное пространство посередине под световым люком, а вокруг располагались спальни и ванные комнаты. Затем был снят верхний этаж и стал виден хозяйский кабинет с книжными шкафами, а также спальня хозяина, располагающиеся вокруг все того же квадратного атриума. Эти мелкие детали удивили даже Дортмундера.