— Ага, тут угадай, они ставят в программу когда захотят.
— Кстати, это ведь американский фильм.
— Ну да. В кино вы его не посмотрите, только если купите дальновизор. А здесь англосаксонщину привозят на пленках шестнадцать миллиметров и крутят в бежицкой студии. Издержки покрываются доходами от продажи дальновизоров и клубного проката.
"Ясненько. Типа наших кассетных видеосалонов времен перестройки"
— Дикторов и представления в студии показывают не с пленки, а прямовидением. С помощью трубки Кубецкого. Многие считают эту систему сильным конкурентом зворыкинскому иконоскопу…
— Боря Путник переводит, — снова вступила Антенна.
— Нет, Свободин. Путник не так запинается…
— Это, конечно, интересно. Ну а что-нибудь с электронно-лучевой трубкой у вас тут просматривается?
— Катодное? Только в конце года и на заказ. В Питере будут выпускаться "Телефункены" с трубками семнадцать и двадцать два сантиметра, с возможностью приема на сто двадцать строк, высокой четкости на триста строк и с возможностью перестройки на будущий стандарт в шестьсот строк. Консольный аппарат на двадцать два сантиметра будет стоить безумно дорого, потому что масса немецких деталей, настольный на семнадцать со временем надеются удешевить до примерно ста двадцати рублей. Но все это будет иметь смысл только тогда, когда у Свенского монастыря построят антенну с передатчиком на триста строк, а из Москвы проложат кабель или радиорелейную линию. То-есть лет через десять, если войны не будет, а там перейдут на стандарт шестьсот строк. Так что сейчас можете смело брать от фабрики Скобяго.
— Я еще подумаю. А из радио что есть простенького и со вкусом? Например, вот это? — Виктор указал на стоящий на одном из стеллажей "фольксэмпфенгер", только в пластмассовом корпусе.
— Ну, это последний из партии и он не работает.
— А чего не работает?
— Антенна отпаялась, — подсказала Антенна.
— Ну да… а вызвать мастера подпаять — это в пять рублей обойдется. А кто оплатит? Если бы еще в три было…
То, что Гридлик не умеет паять, Виктора не слишком удивило. Он уже успел насмотреться на юзеров, которые не знали, для чего в менеджере файлов клавиша F5.
— То-есть, на три рубля вы согласны?
— А вы знаете мастера, который за три придет?
— Три рубля, ваш паяльник, припой, канифоль, ремонт сейчас в вашем присутствии, оплата сразу по окончании, не афишировать. Согласны?
— Ань! Паяльник с витрины…
13. Туда и обратно, но не хоббит.
Через пять минут Виктор вышел из лавочки, провожаемый звуками блюза в исполнении оркестра Фланагана из отремонтированного "фольксэмпфенгера", дополнительно обремененный тремя рублями ассигнацией, и думая, что жить хорошо, несмотря на, или, по крайней мере, в данный момент. Ему даже подумалось, что здесь везет даже подозрительно слишком, но тут же вспомнил, что к его успеху в данной реальности приложило руку и советское государство, начиная от бесплатной школы и вуза и кончая радиокружком, где он, собственно, и научился паять.
"А конструкторы, наверное, здесь с заводов в радисты сбежали. И дерут с обывателей за то, что те позволили расточить запасы российского интеллекта."
У самого выхода его потянуло в книжную лавку — посмотреть чего-нибудь для просвещения в новой (в обоих смыслах) истории, или хотя бы для глубокого уяснения текущего курса государя императора.
— Политики-с не держим, — огорошила его ответом продавщица, высокая сухая дама в очках, — а, собственно, зачем она вам?
"О, черт, снова попал. Видимо, здесь простой обыватель должен жить простыми запросами и в высшие сферы не лезть…"
— А кандидату в члены партии надо же где-то искать литературу, если ему дали поручение прочесть лекцию?
— Так для этого есть партийные библиотеки, — невозмутимо отпарировала дама, — там возьмете бесплатно, подготовитесь, а потом сдадите.
— Спасибо, о них я как-то действительно не подумал… А вот про бросок на Киев у вас ничего нет?
— Только "Три великих похода", подарочное издание.
"Три великих похода" была книженцией размером с атлас мира, в бежевом переплете и представляла собой пахнущий типографской краской большой альбом снимков. Первая часть назвалась "Воссоединение с Украиной", вторая — "Освобождение Кавказа" и третья — "Возвращение в Туркестан".
"М-да. Вот почему Михалкову тут забраковали вариант, в котором союз республик свободных сплотила навеки Великая Русь. Во-первых, потому что здесь она их сплотила в самом прямом смысле и, во-вторых, здесь упоминать про республики свободные как-то…"
Сюжеты снимков были просто потрясающие. Начиная от картин страшного голода при гетмане и кончая танкетками, преследующими конницу басмачей и девушками в паранже, бросающими цветы на броню отечественной копии многобашенного "Индепендента". Виктор представил себе, какой сенсацией это было бы в его реальности, даже если представлять альбом как искусную мистификацию.
— И сколько за это все великолепие?
— Семь рублей.
— Однако… Знаете, я еще попозже загляну.
На улице Виктор заметил, что, пока он бродил за покупками, пролетел небольшой дождик и прибил пыль. Пыль в этой реальности была летом довольно большой проблемой там, где асфальт еще не был уложен. Кстати, на Мценскую привезли котлы, которые источали на всю округу знакомый запах гудрона. По небу летели рваные золотистые облачка, веяло очень приятной свежестью, и даже сочетание гудрона с жасмином отнюдь не создавало дискомфорта.
Шагая к дому, и в который раз за этот день пересекая Губернскую площадь, парящую от воды, смочившей нагретый камень, Виктор подумал, что некоторые вещи в предыдущей реальности так и остались для него не совсем понятными. Зачем, например, в реальности-2 его с такими усилиями вытаскивали из рейха, чтобы тут же отправить домой? Или не сделать этого значило показать слабость СССР? Типа, по понятиям надо обязательно вытащить? А вещи, что кочуют из одной реальности в другую? Случайно ли ему в особнячке РСХА попалась книга Белокодова "Русский фашизм: путь, предначертанный Богом"? Ведь в реальности-1 он об этом Белокодове никогда не слышал, может и не было его в ней вовсе! А в реальности-2 он написал книгу, а в реальности-3 реализовался, как местный фюрер. И, кстати, где он? Стал императором? И сделал свою Бежицу губернским городом? Нет, что-то подсказывало Виктору, что император и бежицкий фюрер все-таки люди разные. Но если так, куда теперь делся этот фюрер? Может попал в реальность-2 и там написал книгу? Или наоборот? А в реальности-1 никогда не был? Домыслы, домыслы…
И вообще, бродить по временам не всегда безопасно. Что там говорил Альтеншлоссер? "Но, понимаете, у нас не конец тридцатых. Военное время, полевые условия, тупые методы неопытных мясников…"
А вот, кстати, теперь у нас конец тридцатых.
Размышления Виктора прервал звук колокола; мимо него по Губернской промчался пожарный обоз с новенькой линейкой из "Опеля".
— Глянь-ка! На Крамской, видать, занялось, — протянул какой-то дедуля в кепке и круглых очках.
— Не, это на конезаводе за железкой, — ответил мужик с чемоданчиком и с когтями электромонтера через плечо, — вон дым как далеко, и подымается медленно.
— Я те говорю — на Крамской! Они б тогда через переезд на Почтовую ехали! А они вона, на Фасонку.
— Чего вы спорите, на Литейный переезд они поехали — вступилась женщина солидной комплекции в железнодорожной форме и с топориками на беретке; она шла, как и Виктор, со стороны станции, видно, с работы. — А Почтовый, небось закрыт, маневры с паровозного. Они ж не будут стоять, пока шлагбаум подымут.
— А, Алевтина, привет. Ну как твой маневренный?
— Чего ему? "Овца", она "овца" и есть, еще с николашкиных времен бегает. Как повозишься с ней, так и тянет. Вон ругалась давеча со слесарями из железнодорожного, чтоб промывку котла по совести сделали; а то какой пар через накипь? У иных мужиков и "Фрау" не идет. Капризная она, "Фрау"-то, ее зимой греть надо, кутать, а то мерзнет…