— Нюшка?
— Чего, бабушка!
— Вот сказать тебе хотела: все в избе с печи начинается и печью заканчивается.
— Ой, бабушка, может киселька подать? Ты как мудрствовать начинаешь — точно трапезничать пора.
— Да погоди ты, трапезничать. Слухай бабку. Кто на печи? Малый и старый. Косточки, где еще прогреешь? Печка вытянет любую хворь. Хлебом накормит да щами. А каша в печи? Зернышко к зернышку, духмяная, рассыпчатая. Чем трапезничать будем, Нюша?
— Горох тертый да кисель овсяный. Молочко топлёное.
— Гороха не хочу, нутро от него сотрясается, Перуном бьеть.
— Ой, бабушка! — Нюша прыснула в ладошку. — Опять меня смешишь! Перуна своего вспомнила. Давай киселька тебе поднесу!
— Киселька неси, да молочком топленым сдобри. До поста порадоваться, мамон[52] потешить.
— Ой, какой там, мамон! Кожа да кости. Лядащая[53] совсем.
— Ой, Нюша, а молодая я была дородная — страсть! — бабушка залилась тененьким смехом, словно колокольчик чуть надтреснутый зазвонил.
— Ты, дородная[54]? Окстить, где там та дородность таилась?
— Где надо — там и таилась! — бабка обиженно замолкла на печке.
Нюша шла из школы домой. Пошла специально между домов, там клёнов много, кленовые листья не успели смести дворники. Ковёр на земле — загляденье. Шла, шуршала осенними листьями. У соседнего дома — любимая ее рябинка. Листья уже опали, а кисти — загляденье! Как мамино ожерелье коралловое, горят на солнце. Рябинка эта — Нюшина подружка. Она так решила еще в первом классе, когда умела играть со всем на свете. Однажды взяла мамино ожерелье, нацепила на платье. У них праздник был — Осенний бал, надо было в костюме прийти. Нюша так и представилась — рябина. Ей тогда, правда, приза никакого не дали, не поняли, что рябина она самая настоящая, даже в календаре друидов все совпало. Ожерелье мамино лежит в шкатулке до сих пор. Мама его любила очень, старинное, папа подарил, а папе оно от бабушки досталось…
До каникул — неделя: в школе — суета сует, итоговые контрольные, зачеты. И папа на работе пропадает. Дома пусто. Опять сварить пельмени и за уроки.
— Нюшка, ты чего по чужим дворам?
— Ну, куда от тебя, Федька? Куда не пойду — ты. Следишь за мной?
— Вот ещё!
— Чего тогда здесь делаешь?
— Домой иду. Яблоко будешь? — достал из кармана куртки яблоко, подал Нюше.
— Буду, спасибо. Голодная.
— Жуй.
— А ты?
— У меня есть, — достал второе.
— У тебя что, в карманах яблоки растут?
— Ага, «Любимая ферма», 100 % готовности. Урожай снимаю.
— Ты что, тоже в «Любимую ферму» играешь?
— Вот еще, делать нечего, у меня игры покруче. Сестра зависла, выращивает помидоры, коров доит. Такая сельскохозяйственная стала, прямо фермерша. Вчера захотелось ей расширить свои шесть соток, выпросила у отца денег, приобрела еще земли. И раскулачить некому. Корову на поводок и в Сибирь, на вольное поселение…
— И это любимый брат?
— Да ну её. Знаешь, какие у нас из-за компа бои. Расписали время по-честному, а она:
— У меня клубника созрела, пусти, иначе расскажу родакам, что у тебя сигареты в столе.
— Ты что, куришь?
— Да так, пробовали.
— Ну и дурак. Сейчас только лохи курят. Нормальные ребята спортом занимаются и ведут здоровый образ жизни.
— Да не курю я, так, попробовали.
— Ну и выбрось. Зачем искушаться? Бабушка мне говорила, что все скверные помыслы сначала в голове…
— Чё на каникулах делаешь?
— К бабушке поеду. В Болдино. А ты?
— А мы с Егором в деревню, будем отцу помогать баню строить.
— Здорово. Настоящую баню?
— А какую? Конечно. Уже и сруб купили. Будем собирать.
— Ну, Федька, даешь. Прямо зодчий.
— Чего обзываешься?
— Да ты что! Это же красивое слово. Вслушайся! Зодчий! Зод-чий… Слово произошло от древнерусского, в переводе — строитель, каменщик.
— А ты откуда знаешь?
— Я же тебе уже говорила — реферат пишу, про Фёдора Коня. А он — кто? Зод-чий!
Подошли к дому, постояли молча у подъезда.
— Ты не обижайся, что я тебя обозвал кадушкой в прошлый раз.
— Ты что? Кадушка — классная штука. На Руси в древности без кадушки никак.
— Реферат?
— Да нет, это я так знаю.
— Википедия?
— Википедия.
— Пока.
— Пока.
Знакомься — Мартын, сын великого зодчего Федора Коня. По сведениям летописи доподлинно известно, что Мартын работал в Болдинском монастыре, есть запись в летописи, что 30 декабря 1591 года ему выплачена зарплата за полгода — целых двенадцать алтын[55] и три деньги, а 30 июня, через полгода «Мартыну, прозвище Конь, дано ему на полгода четыре гривны[56]…» Причем, в летописи его имя пишется то Мартын, то Мартин. Видно летописец сомневался, а может, просто ошибка. Такое ведь бывает, когда пишешь, правда?
52
В эпоху Ренессанса жадных до денег людей называли рабами Мамоны. Слово «мамон» в просторечии получило значение: утроба, брюхо.
53
Лядащий — дурной, дрянной, непутный, нехороший, негожий, негодный, малогодный, неспособный.
55
Алтын — старинная русская мелкая монета, а также единица денежного счёта. Первоначально равнялась 6 московским или 3 новгородским деньгам. С XVII в. алтыном стали именовать монету, которая по стоимости приравнивалась к шести московским деньгам (денгам) — серебряным монетам, имевшим хождение в Московском княжестве.
56
Гривною в древней Руси называлась единица ценности. Различаются три вида гривен: 1) кунная, 2) серебряная и 3) золотая.