— Точно…
Бабушка встретила их у калитки. Уж как она чувствовала гостей, диву даешься. На все вопросы отшучивалась:
— Тимошка у печки стал умываться, а вы тут как тут. Тимошка на связи.
— Билайн у него, что ли?
— МТС: «Мыши, тише, спать!»
— Понятно. Как ты, бабуля?
— Что мне сделается? Хожу. В классе пять человек, и то сборная команда. Не дай Бог закроют школу — все, деревни нет.
— Мам, это же не выгодно, держать школу из-за десяти учеников.
— Вот так и живем, Саша. Выгоду ищем, за ней ничего и не разглядим.
Прошли по тропинке в дом.
— Тепло у тебя, бабушка?
— Тепло. С газом тепло. Включу себе отопление — благодать. Разве бы дров напаслась бы одна?
— А как каникулы? Ходишь в школу?
— Педсовет был, ходила, а так — дома. Что там на каникулах. Журнал сдала.
— Что у тебя в этом году, часов много?
— Хватает. Веду и историю, и географию, и труды. Да вы садитесь, отдохните с дорожки. Саша, ты, когда назад?
— Да завтра, с утра пораньше. Статью надо сдать. А ты, с каких пор труд ведешь?
— Да в этом году подбросили еще и труд. Некому. Учителей нет, доживаем.
— А у нас труда нет.
— Конечно, на что вам труд. За вас все машинки делают.
— Разве это плохо?
— Плохо, внуча, плохо. Без труда не выловишь и рыбку из пруда.
— Какой пруд, ба? Магазин. Рыбка любая. Пословицы устарели уже.
— Да разве может народная мудрость устареть?
— А то! Посмотри, соседка наша, Алина, помнишь?
— На третьем этаже которая, рыженькая?
— На третьем, только она уже жгучая брюнетка. Так вот: с утра — в спа-салон.
— Что это?
— Да ладно, не отвлекайся, в обед — маникюрша. Ноготь в сауне потеряла.
— Чего? Дверью прищемила? Так печеной луковицей приложить. У меня давеча слез сам.
— Не отвлекайся, ба. Вечером на йогу.
— Йогнулась слегка? А была, вроде, хорошенькая девочка. Вежливая. Здоровалась всегда.
— Вежливая. Вот и всё, бабушка.
— Что, всё?
— Весь ее труд. А рыбку кушает, и не минтай, а семгу.
— Цыплят по осени считают.
— Ага, и цыплят кушает, табака, круглогодично. Причем, готовит их тоже не сама. И курит, кстати, как паровоз.
— Ой, Нюша, сколько у вас в голове опилок?
— Ага, клиповое мышление. Это от телевизора, ба. Пройдет.
— Как же мышление может пройти? Пусть уж лучше не проходит, хоть и клиповое. Тебе ведь еще реферат писать.
— Точно, ба. Так вот, о рыбке. Не трудится она.
— Как это, не трудится? Это же надо еще как потрудиться, чтобы такую пустую жизнь вести. Скорбный труд у нее, праздность называется. Все беды от нее, от праздности. Все беды, скорби и печали. Вот читала у Митрофана Воронежского…
— Кто это?
— Наш русский святой. Жил при Петре Первом. Петра все боялись, резок был, батюшка. Только Митрофан мог правду ему сказать, не робел. — Бабушка двигалась по комнате, неслышно ступая, накрывала на стол.
— Дай помогу тебе, ба. Продукты куда?
— На веранду, там холодно, она у меня теперь вместо холодильника.
— Так что Митрофан?
— Пётр организовал в Воронеже корабельную верфь для строительства флота. Планировал поход на Азов.
— Помню, учили про Петра. Окно прорубил в Европу.
— Саша, давай стол, подвинем, ты сразу к телевизору!
— Новости, мам, новости!
— Бабушка, да мы сами, новости для папы — святое! Что там Митрофан? Имя, какое смешное!
— Настоящее русское. Митрофан оказывал Петру всяческую поддержку, влияние монастырей в ту пору было очень большим. Более того, помогал царю деньгами.
— И что?
— Однажды государь пожелал видеть у себя Митрофана, и велел ему явиться во дворец. Святитель тотчас же отправился к царю пешком. Но, войдя во двор, увидел статуи греческих богов и богинь.
— Ну и что? Красота, наверное.
— Языческие боги. Не видел Митрофан в них красоты никакой, повернулся и пошел домой. — Бабушка поставила на стол тарелку с пирожками. — Чай заварила с травками.
— И что?
— Об этом доложили императору.
— Грянула буря?
— Как ни странно, Пётр вторично отправил к нему посланника.
— И что?
— А то. Митрофан ответил: «Пока государь не прикажет снять идолов, соблазняющих весь народ, я не могу войти в его дворец».
— Пётр разбушевался?
— Да, приказал передать святому: «Если он не придёт, то ослушанием предержащей власти подвергнет себя смертной казни».
— Ой! Убил Митрофана?
— На эту угрозу епископ Митрофан отвечал: «В жизни моей государь властен; но неприлично христианскому государю ставить языческих идолов и тем соблазнять простые сердца».