Учительница выпятила подбородок вперед.
— Понятно, молодой человек. Ну, что я могу сказать о нашей Ксюше… Старательная девочка, немногословна, ничем от других не отличается.
— А в последнее время?
— Разве что она начала больше общаться с Анатолием. Они уходят с уроков вместе. Хотя я считала их не особо близкими — у них так повелось с самого начала. Ведь раньше Анатолий часто ее задирал. Бывало даже, учебник ее где-то спрячет, или даже портфель. Но потом перестал. А тут «жух» — и они друг за другом из класса. И не один день.
— А причина такого поведения Вам не известна?
— Подружились. Или может влюбились… Кто сейчас понимает нынешнюю молодежь?..
«Понятно. Старуха ничего не знает…» — скучал про себя Одди, а снаружи делал умный вид.
— Что можете сказать о других одноклассниках Ксении? С кем она еще взаимодействует?
Безликая удивилась:
— А тебе разве не интересно узнать об Анатолии побольше?
— Может у нее есть еще друзья помимо моей ученицы? — уточнил Одди.
Руководительница не спешила с ответом. Видимо вспоминала.
— Кажется, сейчас она ни с кем не общается, — тихим голос выронила женщина. — Но в прошлом году она охотно якшалась с Вероникой, даже прогуливала школу вместе с ней. Вероника была той еще плутовкой.
— Что с ней сейчас?
— Изменилась.
— Вот так взяла, и изменилась? — Одди не мог поверить собеседнице.
— Весь наш педагогический совет был удивлен. Вы не представляете, сколько бед она принесла за одну только четверть всей нашей школе.
— Да прям…
— Да-а-а! Самое безобидное, что она творила — оскорбляла учителей и сверстников. Но когда она избила одного мальчика, нам пришлось вызвать сотрудника ПДН. Ее поставили на учет, и после этого она стала хорошо себя вести.
— Понятно. Ну это хорошо… — сухо отреагировал Одди, раздраженно думая о том, что означает «ПДН». — И после встречи с сотрудником, Вероника не общается с Ксенией?
— Да. Вы правильно подметили.
— Может вспомните что-то еще? — Парень отвлекся на очередную вибрацию телефона. — Одну минуту…
Оутэрнум отошел к двери и нажал на зеленую иконку на дисплее. Сразу послышалось громкое раздражение:
— Ты зачем испытываешь мое терпение?!
— Если больше сказать нечего, я пошел, — устало отреагировал Одди.
— Конечно есть что сказать! Ты думаешь я просто так тебе полчаса названиваю и слушаю «Абонент занят, перезвоните или оставьте голосовое сообщение»?!
— Мне не знакома твоя проблема.
— У тебя осталось мало шансов, чтобы выполнить задание, потому что я могу в любую секунду сказать, что ты оплошал, и «до свидания». — Бастинец молчал, ожидая оглашения самой причины звонка, и дождался: — Мне передали новые сведения о твоем деле. Обнаружены еще частицы тэн-эбрии, ровно такие же, но уже в другом месте — неподалеку от местной школы музыки. Она как раз находится по дороге между твоим Центром развития и частными секторами.
— Неудивительно. Это все?
— Да. Нет! Отвечай сразу на мои звонки, а то я скажу, что ты провалился!
Одди отключил входящий.
— Прошу прощения, — по-доброму улыбнулся он женщине.
— Ничего страшного, — улыбнулась та в ответ, и внезапно добавила: — Может обменяемся номерками, раз уж наши ученицы дружат?
Бастинец прикусив язык просто кивнул.
«В конце концов, это может пригодиться… Может, моя мысль, что она нашла во мне сплетника-собеседника — дурная?..»
— Я вот что еще припомнила… Недавно старшая сестра Ксюши попала в больницу. Но по девочке не скажешь, что она расстроена. Или она настолько замкнутая, или все-таки ее отношения с сестрой не такие хорошие, как мне казалось.
«О больнице я знаю» — подумал парень, в очередной раз скрыв скуку.
— К сожалению, я не смогу сделать каких-то выводов из Ваших рассказов, но все равно спасибо, что уделили мне внимание, — уже уходя, сказал Одди.
— Всего доброго. Приходите на чай, — добро проговорила учительница, — но только снимите эти убогие линзы, я Вас прошу. Вы же умный и красивый молодой человек. Учителям не следует выделяться таким образом.
— Несомненно, — улыбнулся Одди и закрыл за собой дверь, сразу переменившись в лице. — Что еще за демон «линзы»! Как я могу носить на себе линзы?! У нее с головой все в порядке? — раздраженно поинтересовался он у Леди.
Но та была как всегда самим воплощением спокойствия.