Друзья поцеловались прямо в машине. Атак как это происходило на солидной скорости, то машина вдруг пошла виражами.
- Осторожно, дорогой, - закричал грузин.
- Конечно, брат, - отвечал таджик.
И они уже оба, вцепившись в руль, осторожно повели машину навстречу дороге. Впереди замаячили кипарисы маленького городка.
- В этом доме я живу. - сказал вдруг Ушанги, - заедем!
- Заедем, - согласился Джоджон.
И машина повернула в переулок.
А в это время перед переулком остановился автобус, из которого вышли не больше не меньше как Николай Константинович со своей вечной Анечкой. Они тотчас же остановили почтенного человека в широкополой шляпе.
- День добрый, отец, скажите, это въезд в город?
- Да, родные, это въезд в старый Тифлис, в котором я прожил без малого сто лет... - ответил старик, сняв шляпу.
- Будем ждать машину здесь, - сказал Нестеров.
Глава 29
Восточные лунные построения, звучавшие в ушах Джоджона, сменились оптимистической песней, призывающей ненаглядную Сулико всю жизнь любить только одного джигита. Вероятно, автор песни был мужчина.
Автомобилевладелец Афзунов подогнал своего зеленого коня к бензоколонке, около которой стоял добрый молодец в усах и папахе, в развевающемся красном плаще с пистолетом для заправки автомобилей.
- Гамарджоба, - весело закричал он, - какой бензин заливать, дорогой? 76-й, 93-й, может быть, "экстру" или дизельное топливо? Деньгами, валютой или талонами будешь расплачиваться, путешественник?
- Салам алейкум, добрый человек, - отвечал ему Джоджон. - А заправлять я буду самый лучший бензин.
Грузин внял таджику, вставил пистолет в бензобак и спросил, бережно поглаживая зеленый бок машины:
- В Москве купил красавицу?
- В ней, в столице России, - ответил таджик.
- Я тоже, - сказал грузин, - еще поработаю здесь и тоже поеду в Москву за машиной. Месяц уже работаю. Деньги накоплю. Недели две еще поработаю и поеду.
- В добрый час, хороший человек, - ответил таджик, садясь за руль, заводя мотор и протягивая заправщику деньги.
И его зеленый конь, как и тысячи до него, растворился в розовой пыли трассы, а заправщик, поцокав языком, с завистью посмотрел на пробегающие мимо машинки.
Джоджон давил на акселератор и выжимал из машины все, что только можно было выжать конкретно из этой модели "Опеля". Дело в том, что это был "Опель-капитан".
Неожиданно взгляд его упал на стоящий возле дороги очередной знак. На этот раз на нем была изображена корова.
- В год Быка у меня все должно быть в порядке, - подумал он.
И тотчас же на извилистой дороге вынужден был притормозить, потому что всю дорогу запрудило переходящее ее стадо.
Джоджон надавил на клаксон, и среди коров началась паника. Животные полезли друг на друга, принимались мычать, а Джоджон попытался было, лавируя между ними, ехать дальше. Но это ему не удалось.
потому что в тот самый момент навстречу его машине шагнул громадный, чугунный, монолитный, как памятник, словно покрытый черным японским лаком фирмы "Vil Lipaioff", рогатый и страшный бык. От неожиданности зрелища Джоджон оторопел. Рука его как-то сама сползла с гудка. Бык словно гипнотизировал машину.
Джоджон оглянулся назад. Отступать было некуда. ВСЮДУ, куда хватал глаз, были коровы. Джоджон закрыл глаза. Нога его соскользнула с педали тормоза, машина поп. горку пошла на быка. Бык слегка нагнул голову и с удивлением смотрел на нс боящегося его зеленого зверя. Звон стекол, мычание коров - это то, что услышал показавшийся в это время из-за большого камня пастух. А увидел он такую картину: полукругом.
изображая из себя амфитеатр, стояли коровы и смотрели, как их повелитель сцепился рогами с зеленой машиной. Пастух подбежал разнимать дерущихся.
- Цур, цур, - кричал он быку.
Бык грустно посмотрел на пастуха. Громко замычали коровы. Пастух.
обидевшись на Джоджона. обеими руками взял быка за рога и повалил его на землю... Коровы отвернулись: им было неловко за своего повелителя, а несчастный Джоджон вышел из зеленого "Опеля" и стал пристально смотреть на разбитые фары и вмятый капот машины.
- Здравствуй, дорогой, гамарджоба, - не к месту закричал Джоджону пастух. - Добрый день, куда путь держишь?
- Алейкум ассалам, - ответил ему Джоджон, - но недобрый день сегодня. Твой безмозглый скот испортил мне новую машину.
- Мы разберем этот случай на президентском совете, - пообещал пастух. Или, знаешь что, дорогой, хочешь, забирай с собой быка. Хороший бык.
Джоджон улыбнулся.
- А что я буду с ним делать?
- Будешь на нем ездить вместо машины.
- У нас на быках не ездят, - сказал Джоджон. - У нас ездят на ишаках.
Так что скажи-ка мне, отец, где тут можно машину привести в порядок, покрасить...
- Вай, вай, вай, - заторопился пастух, - сейчас стадо перегоню, поедем с тобой к моему сыну. Он большой человек, он все знает, и машину починим, и горы посмотрим, и имеретинского вина попробуем.
- Будь по-твоему, отец, - согласился Джоджон, - вот не думал я, что дорога принесет мне столько друзей.
Пастух погнал свое стадо прочь с дороги. Позади всех, понуро опустив голову, поплелся бык. О чем он думал? Может быть, о том, что не стоило и ввязываться во всю эту историю. Во всяком случае коровы, которые обычно видели своего повелителя впереди и шли за ним туда, куда он их вел, теперь вынуждены были сами искать себе дорогу. И только пощелкивающий бич пастуха указывал им верное направление. Джоджон остался в машине, развернул подаренный ему когда-то в Южном порту атлас автомобильных дорог и сказал себе так, глядя на свое отражение в зеркальце заднего вида:
- Слушай, Джоджон, ты умный человек, и ты отец семейства. Ты купил машину, и ты эту машину везешь домой. На радость своей жене, детям, контрразведке республики. Так почему же ты не бережешь ее. Езжай осторожно и больше ни в какие истории не влезай, и что самое главное...
Тут Джоджона привлек явно погребальный камень у дороги. Он вышел из машины, обошел камень вокруг. На нем грузинскими буквами было написано, по-видимому, имя усопшего. Джоджон сложил диа пальца правой руки вместе, после чего поцеловал их и приложил к камню. Отошел на два шага назад, увидел, что по дороге идет старуха. Джоджон спрятался.
Старуха поравнялась с камнем, осенила себя крестным знамением и пошла дальше. Джоджон вышел из своего укрытия и, подражая старухе, тоже перекрестился. Он и не заметил, как его окликнул средних лет человек в элегантном джинсовом костюме.
- Вот и я, дорогой, - крикнул пастух (а это был он), - а ты что, креститься учишься?
- Так у нас совсем не так все, - ответил элегантному пастуху Джоджон. У нас на Памире не крестятся, а складывают над головой ладошками руки.
- Вот так, дорогой? - спросил пастух, складывая руки.
- Да, повыше немного, - поправил его Джоджон. - Так, словно ты ловишь солнце.
- А зачем его ловить? - спросил пастух.
- Так принято, - ответил Джоджон.
- Ну, поехали, я с сыном договорился, - сказал пастух, - по мобильному телефону.
- Садимся в машину, - скомандовал Джоджон, - а куда ехать?
- Едем прямо, - махнул рукой грузин-пастух.
Глава 30
- Анечка, - в один прекрасный момент сказал Нестеров, когда понял, что в Грузии им машину не найти, - тогда остается Баку. Уж там-то мы его наверняка поймаем, когда он будет переправляться через Каспийское море.
- А почему ты думаешь, что он будет переправляться через Каспийское море? - спросила Аня.
- Да потому, что это единственный путь, а уж от Красноводска он поедет своим ходом домой.
- Да, но все-таки он едет на неисправной машине.