— Мне здесь очень нравится. Что за место выбрал? — улыбаясь, ответила ему.
Заметно напрягся Александр и даже неожиданно для себя сделал шаг назад, сунув руки в карманы брюк.
— Я забронировал столик в ресторане на двоих, — серьёзно смотря на Анну, потянул за рабочее место, созданное только для них на эти несколько часов.
До сих пор не веря своим глазам, девушка внимательно слушала и следила за каждым его движением.
— Привет ещё раз! Вы уже узнаете, что будете изображать на холсте? — тоненьким голосом спросила миловидная девушка, оказавшаяся владелицей целой сети таких студий, подготовленных и оборудованных для организации мастер-классов.
— Честно говоря, не знаю… Я давно не брала кисть в руки. Но мне нравится изображать морские пейзажи, например, — честно ответила я.
— Поняла. А у вас, Александр есть предпочтения какие-то?
С теплотой и некой стеснительностью в глазах, почесал затылок, ответил ей:
— В жизни не занимался ничем подобным…
В итоге, мы сошлись на том, что будем рисовать море. Он верхнюю часть занял холста, для изображения заката, а я нижнюю. Пока ему девушка пыталась завязать фартук, поверх его идеально выглаженной рубашки, я вышла на выступающий небольшой балкон, присоединенный к студии. Сверху закрывала от попадания снега и каплей дождя широкая крыша с резными узорами по бокам. Выйдя на балкон, мой взгляд сразу же упёрся в стену серого дома. В этот момент на улице снежные хлопья тихо падали на землю. Серый небосвод словно давил на крыши домов. Чувствовала себя так, будто бы нахожусь в коробке. Хотелось раздвинуть все эти преграды. Запрокинув вверх голову, я закрыла глаза, как когда-то в детстве, когда маленькие дети начинают фантазировать себе что-то в этот момент.
Моей слабостью были изображения пейзажей. Густой и глухой лес, так и манил к себе, дабы познать всю красоту лесных чащ с изобилием различных видов растительности. Но больше всего я предпочитала море. Бескрайнее и гостеприимное. Лазурный берег, находившийся в окружении высоких горных склонов, переходящих в головокружительно резкие обрывы. Несколько лет, проведя в городской суете, без отпуска, начала скучать по привычному ощущению, когда можешь подойти к самому краю берега и вдохнуть морской воздух, смотря на бескрайние синие просторы.
Крепкие руки обвили мою талию и притянули назад к горячему мужскому телу.
— Не замёрзла? Пошли назад внутрь, — обдавая своим дыханием, произнёс эти слова над моим ухом.
— Нет, всё хорошо. Пойдём. Я думала над тем, что будем делать, — развернувшись в объятиях, ещё плотнее прижалась к Александру, словно ища защиту, плотнее опоясав руки вокруг него.
— И как, удалось что-то придумать?
— Конечно! Я же спец в этом!
Внезапно мне на лоб прилетает небольшая снежинка, образовывая маленькую лужицу воды, которая вот-вот начнет стекать вниз к основанию носа. Мне захотелось её убрать самой, но Александр меня опередил. Большим мозолистым пальцем он провёл по моему лбу, коснувшись кончика носа и губ. Опаливший жар нас обоих погрузил в состояние, что мы перестали замечать, что происходит вокруг нас. Мне безумно хотелось его поцеловать. С каждой секундой, с каждым вздохом, становилось тяжелее об этом не думать. Мы стояли так не долгое время, но оно показалось нас целой вечностью. Но раздавшиеся шаги нашей преподавательницы усмирили пыл и заставили отойти друг от друга.
С этого момента мы погрузились в работу. Постоянно поглядывая друг на друга, и весело ухмыляясь, наносили лёгкие мазки на полотно. Постепенно, с каждым движением вырисовывалась молодая пара, стоящая на берегу лазурного моря, держа целую охапку воздушных шаров в руке.
— Хватит мне говорить, что делать! Я и сам отлично справляюсь!
— Ага, да ты ж вместо руки нарисовал горгулью какую-то!
Долго препирались и, не давая расслабиться ни на секунду, в процессе написания, время быстро и незаметно пролетело.
— Ну что? Повесим в гостиную её?
— В какую гостиную? — не понимая, о чём идёт речь, вздохнул молодой человек и посмотрел в сторону Анны.
— Как в какую? В нашу. Будем потом вспоминать о том, как ты замечательно писал картины.
Попрощавшись с владелицей студии, она дала мне свой номер телефона, чтобы забрать у неё написанную нами картину, после того, как высохнут краски окончательно.