И снова эта нелепая цветастая повязка…
Рейна вела себя едва ли не тише всех. Она не отводила взгляда от Эстель, сидя вполоборота и облокотившись на спинку стула. Они не были хорошо знакомы настолько, чтобы причислить её к кругу друзей, но они уже не были незнакомцами, как все остальные в этой комнате.
Чёрт, как же её отвлекала эта повязка!
Рейна, будто прочитав её мысли, поправила повязку, подняв её чуть выше, и склонила голову вбок, показывая, что внимательно слушает.
— Здесь не бывает людей без проблем, так? — Эстель не рассчитывала на ответ, считая свой вопрос риторическим.
— Людей без проблем не бывает вообще, — не смогла промолчать Астрид. — Кого-то беспокоит семья, кого-то работа, кого-то друзья. Кто-то беспокоит сам себя. Именно поэтому мы и собираемся. Чтобы выслушать друг друга.
Эстель вновь перевела взгляд на Рейну. Её подкупала их безмолвная договорённость, и она почти забыла, что вокруг сидит ещё чуть больше десяти человек.
— Я никогда не была проблемным человеком, — начала Эстель. — Я была спокойным ребёнком, у меня не было сложного подросткового периода. Я всегда всё делала поэтапно, зная, что мне нужно к чему-то прийти, чего-то достичь. А потом в один прекрасный момент осознала, что всё, чего я добивалась, рассыпалось как карточный домик.
Рейна смотрела на неё немигающим взглядом; её лицо не выражало ни удивления, ни поддержки, ни понимания. Она просто слушала, слушала настолько внимательно, что Эстель первая отвела глаза, мысленно признавая, что её задавливает взгляд Рейны.
— Хорошо, Эстель, но мне хотелось бы больше конкретики, — подсказала Астрид. — Слишком мало точных деталей.
— Но самое страшное то, что мне не жаль, — продолжила Эстель, практически не обратив внимания на замечание. — Я испытала огромное облегчение, которое одновременно напугало меня. Напугало тем, что продуманная дорожка подошла к концу, а впереди осталось лишь поросшее травой поле.
— Конкретика, Эстель…
— Конкретика? — резко поинтересовалась она. — Её нет. Я не знаю, как лучше всё рассказать. Я не готова вдаваться в подробности, хотя пару часов назад была уверена, что это лучший способ — выговориться перед несколькими незнакомыми людьми. Но сейчас я понимаю, что не хочу раскрывать душу здесь и сейчас, потому что… Потому что…
Повисла гробовая тишина. Эстель судорожно придумывала ответ, смотря на чистый пол в центре круга, испещрённый длинными тенями.
— Как насчёт Рейны?
— Что? — почти одновременно спросили они, повернув головы к Астрид.
На губах Астрид блуждала улыбка.
— Я только говорю, что вижу. Рейна внимательно тебя слушала, а ты рассказывала именно ей. Если не хочешь делиться со всеми, поделись только с ней.
— Не думаю, что я чем-то отличаюсь от остальных, — покачала головой Рейна.
— Правда? Мне так не кажется, — парировала Астрид.
Эстель остановилась. Астрид словно припёрла её к стенке, давила, вынуждала сделать то, что она пока была не готова совершить. Что-то во всей ситуации смущало её.
— Не всё так просто, верно? Наверняка была исходная точка, заставившая тебя изменить себя, свои мысли, цели. Ничто не случается просто так.
— Да говори уже, или передай очередь другому! — вдруг не выдержала Илона. — Сколько можно мямлить? Зачем ты тогда вообще сюда пришла, если ноешь, что не готова высказаться?
— Илона! — возмущённо осадила её Астрид громким шёпотом.
— Как будто ты была такой смелой в первый день, чтобы рассказать о своих похождениях к пяти парням, — как бы невзначай бросила Рейна, но Илона сразу взвилась:
— Четверо! Их было четверо! — едва не завизжала она. — Пятой была девушка!
— Тем более, — тем же ровным тоном прокомментировала Рейна.
— Не забывайте наше главное правило: никто никого не осуждает! — Астрид пришлось повысить голос, как на уроке у младшеклассников, чтобы добиться желаемой тишины.
Ну конечно же, это главное правило. Точно так же, как в клубе анонимных алкоголиков никто не должен осуждать другого, если тот сорвался. Мы ведь все люди. Однако Илона выглядела крайне разозлённой. Её хорошенькое личико покраснело до такой степени, что выкрашенные в пепельный блонд волосы стали казаться ещё белее. Издав протестующий вопль, она вскочила на ноги, схватив сумку, и быстрым шагом направилась к выходу.