— Надо полагать, это я и Озрик, — говорит Кэрис, чтобы успокоить его. — Углекислый газ заморожен в медной сетке при температуре минус сто сорок градусов. — Она изучает сводку от Озрика. — Затем он попадает в охладительную камеру и подается обратно в наши шлемы, чтобы не запотевало лицевое стекло. Поэтому нам нужно будет… — Кэрис умолкает, обдумывая это, — прервать поток до того, как углекислый газ попадет в медную сетку и заморозится.
— И как мы это сделаем, гений?
— Нам нужно будет извлечь отсек с медной сеткой.
Макс удивлен:
— Ты хочешь отсоединить часть ранца, здесь?
— А у нас есть выбор? — спрашивает Кэрис.
— Что, если ты его уронишь?
— Он повиснет в невесомости. Или ты можешь подержать его для меня.
— Но тогда, — голос Макса становится тише, — углекислый газ определенно не будет выходить из наших скафандров. Мы начнем дышать им.
— Это не важно, ведь мы направимся обратно к «Лаерту».
— Это будет важно, если мы потеряем сознание, — приводит он разумный аргумент.
— Это не будет иметь значения, если мы вернемся обратно.
Он замолкает лишь на долю секунды.
— Ладно. Давай попробуем. — Его сердце бешено колотится, когда он отворачивается от нее, облегчая ей доступ к своему ранцу. — Делай свое дело. Вперед, команда, — говорит он.
— Хорошо. Я достану твой отсек с медной сеткой, отсоединю охладитель, и без этих двух охлаждающих элементов газ должен быть достаточно теплым…
— Меньше предположений, пожалуйста. Давай более определенно.
— Газ должен быть достаточно теплым, — повторяет она, открывая среднее отделение его скафандра. — А затем я использую поток выходящих газов в качестве воронки. — Она секунду колеблется, после чего нажимает на отлитую пластиковую кнопку, сдвигая ее в сторону. Отделение выезжает вперед и открывается, выпуская дымок. Кэрис выталкивает секцию пальцами, конусообразная сетка скользит дальше, совсем ледяная. Кэрис сжимает ее корпус, затем вынимает сетку, оставляя ее парить в космическом вакууме, в свободном падении, также, как они. — Держи, — говорит она, мягко подталкивая сетку к Максу, который ловит ее руками в перчатках.
— Озрик, — набирает Кэрис, — мне нужны инструкции, чтобы освободить поток выходящих газов Макса.
— Привет, Кэрис. Я должен предупредить, что удаление медной сетки приведет к гиперкапнии у Макса.
— Дай определение гиперкапнии.
— Потеря сознания. Выходящий поток газов сгенерирует один фунт[8] вытесненного углекислого газа, но Макс в своем скафандре вдохнет в три раза большее количество CO2 за тот же отрезок времени. Этого не хватит, чтобы продвинуть Макса вперед, но, безусловно, негативно скажется на его дыхании и состоянии сознания.
— Насколько далеко это его продвинет?
— Не очень, Кэрис, до того как он наверняка впадет в гиперкапническое состояние.
— Дай мне этот конус. — Тон Кэрис такой резкий, что Макс вздрагивает.
— Что?
— Мне нужно поместить его обратно.
Он передает ей проволочную сетку.
— Реинтеграция необратима.
— Извините, Кэрис. Сетчатый фильтр молекул представляет собой сложную часть физики.
— Снисходительный засранец, — бормочет она, и Макс смотрит на нее.
— Как видите, удалив прилегающую сетку, вы получили прямой доступ к основному запасу кислорода в скафандре Макса.
Кэрис медлит.
— У тебя все в порядке? — обеспокоенно спрашивает Макс.
Она поворачивается к нему, сдерживая улыбку.
— Подержи конус секундочку, можешь? Мы попробуем кое-что другое.
Макс выглядит растерянным.
— Это был план Б, — объясняет она. — А сейчас мы применим план В.
— План получше?
— Да.
— У нас было девяносто минут, Кэри. Теперь… — он смотрит на индикатор и закусывает губу, — семьдесят три. Давай попробуем что угодно, чтобы получить больше.
— Хорошо, — говорит она. — Давай вычислим, как нам воспроизвести эту химическую реакцию.
— Реакцию?
— Я собираюсь изменить химическую формулу кислорода в твоем баллоне. — Она указывает на его ранец. — Сзади.
Макс стонет:
— Химия. Это никогда не было моей сильной стороной. Я не продвинулся дальше изучения птиц и пчел.
Она смотрит на него с удивлением:
— Макс, это была биология.
В первый раз, когда она увидела его снова, он каким-то образом оказался перед ней в очереди за обедом, громко смеясь над чем-то, чего она не услышала. Столовая
ЕКАВ была наполнена голосами и резким треском кухонных сковородок. Он подзагорел, поэтому контраст его смуглого лица, пятнистой, покрытой веснушками переносицы с белыми зубами был поразительным. Закрыв глаза, Кэрис через силу сдержала порыв не повернуться и не ускользнуть, в то время как адреналин нарастал — парень выглядел таким, каким она хотела его видеть. Он не такой уж неземной экземпляр. Обычный человек. Она посмотрела вниз на свой форменный голубой топ, сделала глубокий вдох и наклонилась вперед, якобы изучая ассортимент мяса.