— Иди ко мне… — почти беззвучно прошептал он, слегка разводя руки, и сердце его едва не ухнуло, когда Соколова сделала шаг к нему. Медленно, ещё балансируя на грани сознательности, будет ли это правильно, но уже через секунду она шагнула ещё раз. И ещё, даже когда крупные ладони опустились ей на талию. И ещё один, сокращающий дистанцию до минимума, соприкасаясь всей поверхностью тела с его. Что ж, она совсем не зря боялась своих желаний, и сейчас они брали над ней верх, пока потемневшие глаза мужчины манили её как глупого мотылька манит огонь, а вот сопротивляться им уже не было ни сил, ни воли, ни смысла. Он так нужен был ей сейчас. Как доза наркоману, как круг утопающему, как кислород задыхающемуся. Рваный выдох, сорвавшийся с её губ стал спусковым крючком, и они рьяно впились в губы друг друга, углубляя поцелуй, сплетаясь языками, лаская друг друга, разжигая внутри настоящее пламя и самые первобытные желания.
Её холодные ладони скользят по его плечам, смыкаются на шее, тонкие пальцы путаются в мягких кудряшках на затылке. Она ноготками слегка царапает кожу, ощущая, как его мышцы напрягаются, словно от электрического разряда, а ладони сжимают её ещё сильнее, так, что дышать становится почти больно. Довольно ухмыляется сквозь поцелуй, отрывается лишь на миг, не в силах сдержать улыбку, но тут же снова оказывается во власти его губ и рук, которые скользят по спине, невольно заставляя выгибаться под прикосновениями, как ласкающуюся кошку, касаются острых лопаток, пробегает по напряжённой струне позвоночника, путаются в тяжёлых прядях волос. Она буквально тает, растворяется в нём, лишаясь всякого рассудка и благоразумия, лишь неясные обрывки мыслей в её голове и огонь, нет, настоящий пожар, мечущийся внутри её тела, девушка легко приподнимается на носочки, хотя, кажется, колени вот-вот подогнуться, и всё, что сейчас держит её в вертикальном положении — только кольцо его рук. Юля знает, он сейчас испытывает то же самое, но Костя, как более хладнокровный, сохраняет остатки самообладания. Она чувствует это по сдерживаемых из последних сил движениях рук, по тяжёлому дыханию, по силе, бушующий в его венах, и это одновременно её и злит, и сводит с ума от нарастающего возбуждения.
Но Лисицын выныривает из этого омута, резко и даже как-то грубо, создавая между ними небольшой разрыв. Соколова не может сдержать тихого предательского стона разочарования, сорвавшегося с губ, и взгляд её, полный по-детски наивной обиды и одновременно плотских желаний, вызывают улыбку на его губах. Да, это определённо стоило того, чтобы наконец прочесть в её глазах то, чего он так долго ждал, бросая томные взгляды каждый раз на свою Снежную Королеву, внутри которой на самом деле настоящий вулкан. Она сносила ему крышу ничуть не хуже, да даже один её аромат заставлял внутри всё трепетать от страсти, любви, похоти и чёрт знает чего ещё. Он не мучает её долго, пока она не отошла от шока, притягивает её вновь к себе. Целует отчаянно и жадно, вновь ощущая, как она отвечает ему, выдыхает с облегчением, только для того, что бы вновь ощутить желание на кончиках пальцев и мурашки, табунами разбегающиеся по коже в разных направлениях.
О, им уже совсем не холодно, ведь греться теплом друг друга гораздо эффективней. Он покрывает быстрыми поцелуями её лоб, щеки, прикрытые глаза, прячущие под ресницами затуманенный взгляд, кончик носа, уголки губ, на которых отражается блуждающая улыбка, она выписывает изящными пальчиками узоры на его плечах и груди, цепляя пуговицы рубашки, освобождая петлю за петлёй. Она давно сдалась, а он пытается сдерживаться, на задворках сознания удерживая мысль, что они так-то стоят на лестничной площадке абсолютно незнакомого им дома в чужом им городе, но соблазн, из которого, кажется, и состоит его любимая женщина, слишком велик, и он скользит руками по её телу, очерчивая все формы, а она льнёт к нему, плавится, как масло, под жаром его рук, который обжигает нежную кожу даже сквозь тонкую ткань платья, то вообще забывая как дышать, то хватая ртом воздух быстро и часто. Он бросает на неё быстрый взгляд и, словно получив неслышное согласие, с тихим рыком приникает к шее, и его поцелуи разбегаются электрическими искрами по её телу, заставляя кусать губы, чтобы удержать рвущиеся из груди стоны. Он рискует, пуская в ход зубы, ощутимо прикусывает нежную кожу её шеи, оставляет следы, которые расцветают алыми бутонами, не встречая сопротивление, спускается ниже, не только с поцелуями, но и руками, минуя ткань подола, скользя по шелковистой коже вверх, сжимая округлые бёдра в своих ладонях. Она не остаётся в долгу, расправившись с рубашкой, ловко проникает под влажную футболку, нетерпеливо прикасаясь холодными пальцами к мышцам пресса, опоясывает торс своими ладонями, обжигая горячим дыханием его плечи. Ей хочется откинуться назад, ощутить за спиной опору, схватиться за что-то устойчивое, потому что её голова идёт кругом, но ничего нет, она лишь сосредотачивается на его губах, теле, руках, чтобы удержаться в реальности. Он обхватывает губами выдающиеся ключицы, меняет дислокацию рук, ловя очередной резкий выдох жадной ухмылкой, расстегивает верхние пуговицы платья, открывая больше пространства для прикосновений и поцелуев, ощущая, как её пальцы с силой впиваются ему в плечи, будоража ещё сильнее, слышит едва сдавленные, но такие громкие для его острого слуха, стоны, убивающие последние остатки самообладания, покрывает открытое пространство груди быстрыми уколами губ, она чувствует сладостную истому внутри, беспокойно прикасается своими ногами к его коленям, чуть откидывает корпус, наслаждаясь происходящим и забывая обо всё на свете, не замечая ничего вокруг..
А стоило бы…
Комментарий к Идеальное ложе - пустое парадное
Да, знаю, последний абзац очень большой, с большим количеством местоимений. Сделано для того, чтобы усилить эффект скорости, одновременности происходящего и незначительности личных действий, для создания восприятия пары как единого целого.
Получилось или нет, судить вам.
В любом случае готова прислушаться к отзывам.
========== Идиот ==========
Они слишком поздно заметили, что не одни, когда интеллигентные, но довольно громкие покашливания коснулись их слуха, проникнув сквозь шум крови в ушах, внезапно дав ощутимую затрещину и возвратив в реальность.
И они шарахнулись друг от друга, как серые коты. Слишком резко, ошалело и испуганно. Острый свет резанул по распахнутым глазам, оба, чисто рефлекторно, потянулись руками к кобуре на поясе, но там её, естественно, не оказалось ни у одного, ни у другой, ведь они убрали оружие от греха подальше и, как видно, были правы. На том же автомате, Константин Львович молниеносно сделал шаг чуть-вперёд и влево, одновременно задвинув Юльку за спину, прикрывая девушку собой. На всё ушло не больше двух-трёх секунд, и теперь мозг, поставленный в аварийный режим, работал быстро и натружено.
Они не должны были терять бдительность. Не должны были забывать обо всём вокруг, кроме друг друга. И наверное, где-то очень глубоко, оба понимали, что всё ещё находятся в относительно публичном месте, пусть и скрыты от других глаз. Но обоими завладело то, что не поддавалось ни разумным объяснениям, ни контролю, когда они находились рядом так близко и так долго. А сейчас надо было выкручиваться, хотя рыжей и вовсе не хотелось поднимать глаза, чтобы столкнуться с владельцем довольно заинтересованного взора. Тем более, у неё было, чем заняться, и девушка судорожно запахнула расстёгнутые пуговицы на платье, но от спешки застегнуть их было не так-то просто.
Так что Лисицыну пришлось принимать весь удар на себя. Благо, природа наделила его прекрасной способностью — он почти никогда не краснел, даже если смущался так сильно, как сейчас. Взгляд быстро оценил обстановку и того, кто помешал им…сделать что? Об этом даже не хотелось сейчас думать, потому что перед ним, не поднявшись до площадки пары ступенек стояла дама — именно дама! — достаточно пожилого возраста, хотя определить даже на вскидку его он бы не смог, потому что живые, насмешливые глаза, которые смотрели на него, сбивали с толку и лишали возможности обращать внимание на детали.