Он поставил третий стул на место и щелкнул пальцами. Джойс открыла глаза, села, потом, немного покачиваясь, встала на ноги. Тед начал что-то говорить Леонарду, тот подошел ближе и внимательно слушал.
— Дамы и господа, наш добровольный помощник интересуется, не отучу ли я его от курения. Вы действительно желаете бросить курить?
— Даже очень.
— А сами когда-нибудь пытались?
— Разок-другой пробовал.
— И безуспешно?
— Вся беда — очень я люблю курить.
— Ага, вот оно как. Ладно, поскольку вы мне так помогли сегодня, посмотрим, чем тут помочь. Сначала я вас усыплю. Будьте добры, смотрите пристально на талисман. Я снова считаю до шести, вы закрываете глаза, а на счете двенадцать вы в моей власти… — Леонардо усыпил его и взглянул на часы. — В четверть одиннадцатого вы закурите сигарету. Во рту станет противно, и вы ее затушите. От сигарет вам постоянно будет противно, и всякое желание курить навсегда пропадет. Сейчас я щелкну пальцами, и вы проснетесь. Вы забудете все, что я тут сказал, но последуете моим распоряжениям.
— Уже все? — спросил Тед мгновение спустя.
— Все, уважаемый. Премного благодарен. Великолепный помощник для серьезного дела, согласитесь, дамы и господа.
Когда представление окончилось, то в проходе за сценой какой-то мужчина, шатаясь, приблизился к Джойс:
— Прекрасно, лапочка. Лучше некуда.
Вмиг она с силой оттолкнула его. Он взял ее за плечи и тут, потеряв равновесие от сильного толчка, отлетел к стене.
— Это, мистер, в программу не входит.
Человек недоуменно заморгал:
— Искренне извиняюсь, лапочка. И не думал обидеть. Совершенно не думал. — Он распрямился и двинулся прочь, бормоча: — И мысли такой не было….
— Дубина! — проговорила Джойс, а обернувшись, заметила язвительную улыбку на лице Леонарда.
— Сурова ты с ними, а?
— Стоит свои ноги показать, и уж всякий решает, что к тебе можно лезть.
— Эх, пуританочка, говорил я тебе…
— Ладно, я такая. Но это ж мое право.
— Ступай переоденься, — улыбнулся он, — да присядем выпьем.
— «…маленькой девочке было очень страшно, когда она шла по длинному темному коридору. Потом она повернула за угол и увидела в дверях свет. Подходит она туда и — о чудо! — перед ней волшебная комната. Пол на удивление блестит, по стенам прекрасные картины, на окнах шелковые занавески. И все это великолепие освещают шесть огромных сверкающих хрустальных люстр, которые свисают с разукрашенного потолка. Девочка ахнула от изумления. Куда же это она попала? Кому принадлежит эта волшебная комната?» — Брайен закрыл книгу. — Знаешь, кому она принадлежит?
— Нет, — ответила Глория.
— Ну так завтра вечером мы выясним.
— Ой, пап, почитай еще чуточку.
— Нет, нет, ты б ждала, если смотрела бы сказку по телевизору. Да и спать тебе давно пора. А то утром в школу не встанешь.
— Вот миссис Майлс разрешает мне подольше не спать.
— И совершенно напрасно.
— А мама когда домой придет?
— Еще не скоро.
— Скажи ей, чтоб меня укутала.
— Скажу. Но если ты сейчас не отправишься спать, то я начну сердиться.
— У меня мамочка такая чудесная. — Глория прижалась к Брайену и обвила его шею руками. — А ты у меня чудесный папочка.
— Очень рад слышать. А теперь свернись клубочком, закрывай глазки, и чтоб через пять минут ты спала.
Леонард взглянул на часы, заказывая напитки, тронул Джойс за локоть и указал ей на Теда, сидевшего за своим столиком. Тот достал пачку сигарет и стал что-то говорить своей девице, когда вдруг заметил, что и она, и все вокруг смотрят на него. Прикурив и затянувшись, он тут же скривился и загасил сигарету. Вокруг раздался громкий смех, а когда девушка все ему объяснила, Тед посмотрел в сторону Леонарда, стоявшего с Джойс у стойки бара, расплылся в улыбке и поднял вверх большой палец. Кое-кто захлопал, Леонард поклонился, улыбнулся, а в это время подошел культорганизатор клуба, коренастый, седой, короткопалые его руки все были покрыты шрамами.
— Платит клуб, мистер… э… — сказал тот, когда бармен ставил бокалы на стойку.
— Благодарю. — Леонард добавил тоник в джин для Джойс, себе в виски подлил воды.
— Было прекрасно, — сказал культорганизатор. — По-моему, полный успех. — Он протянул Леонарду конверт. — Надеюсь, вы будете удовлетворены.
Леонард взял конверт с некоторым отвращением, раздраженный, что ему платят при публике, положил не глядя в карман.