— Простите, Олег, — снова перебила его Аннушка, — всё это очень интересно, но я боюсь утонуть в теории.
— Тогда вам, наверное, следует конкретизировать свой интерес, — вздохнул он. — Теория мораториумов весьма обширна…
— Правда ли, что большие мораториумы представляют собой парные артефакты?
— Те, которые описаны в книгах, включая ныне не функционирующие, представляют собой единый объект. Называть их «парными» в корне не верно, потому что это один мораториум, находящийся в двух локалях разом. Как два конца одной палки, если угодно. Это связано с особенностями их работы, которая…
— Умоляю, Олег, ближе к теме! У того, который в Центре, есть ответная часть в смежной локали, это я знаю. А где ответная часть здешнего?
— Скорее всего, она расположена аналогично, в локали, имеющей связь с Библиотекой через кросс-бифуркаторы. Старые дома центра ими оборудованы. К сожалению, мастер-ключи от них давно утеряны, найти же обходной путь никому пока не удалось. Вы же понимаете — локали с мораториумами в силу их природы крайне сложны в обнаружении из фрактальных нормалей.
— То есть, — настойчиво спросила Аннушка, — никто не знает где это и что там творится?
— Насколько мне известно, нет, — осторожно ответил Олег. — Поиски не были особо активными, ведь, скорее всего, тамошняя проекция мораториума не работает, как и здешняя.
— Но это же не обязательно?
— Нет. Достоверно известно, что ответная часть мораториума в Центре была долгое время неактивна. И только после его повреждения и восстановления запустили обе части. Это уравновесило временной лаг, и разбежка времени перестала быть дискомфортной.
— То есть ответная часть этого мораториума может преспокойно себе тикать?
— Теоретически — да. Практически это неизвестно. Но если та половина механизма исправна, то разбежка во времени должна быть весьма значительной, ведь эта не работает весьма давно.
— И в какую он будет сторону?
— Боюсь, я не знаю ответа на этот вопрос. Возможно, Лейхерот смог бы вам помочь…
— Но вряд ли бы захотел, жопа безглазая, — отмахнулась Аннушка. — Он ничуть не лучше братца, хотя они друг друга терпеть не могут. Последний вопрос, Олег. Самый важный. Если мы, теоретически, предположим, что доступ к той локали нашёлся. И что тамошний механизм…
— Половина механизма, — поправил старик.
— Да, хрен с ним, половина, всё ещё тикает. Сможет ли это место стать защитой для корректоров?
— Вы что-то раскопали, Аннушка? — спросил Олег, сняв очки и потирая след от них на переносице.
— Я бы рассказала вам, — вздохнула девушка. — И, может быть, ещё расскажу однажды. Но за эту информацию могут убить. Меня уже пытались и не раз, хотя я не сразу поняла, в чём дело.
— Да, — кивнул Олег, — вы правы. Я не обладаю вашими навыками выживания, и убить меня легче лёгкого. Буду надеяться, что однажды вы сможете рассказать мне что-то без такого риска. Что же касается вашего вопроса, скорее всего ответ на него положительный. В силу изолированности той локали она представляется идеальным убежищем для всех, кто находится в сложных отношениях с Мультиверсумом.
— Спасибо, Олег, — ответила Аннушка. — Вы мне помогли. И не только мне, я надеюсь.
— Всегда рад убедиться, что моя работа небесполезна.
* * *
Попрощавшись, мы вышли на улицу и снова оказались у сломанного мораториума.
— И кто же сделал эту штуку? — спросил я.
— Да хрен её знает, — рассеянно ответила Аннушка. — Какие-то древнюки. Читала, что Ушедшие, но ушло с тех пор столько всяких, что уже не поймёшь, которые были те самые.
— Я правильно понимаю, что ты знаешь, как попасть туда, ну… про что ты там спрашивала?
— Угу. Ольга где-то раздобыла доступ к одному из кросс-бифуркаторов. Без понятия, как. Но любой, у кого он есть, может им поделиться. Она и поделилась. Со мной. На тот маловероятный случай, что с ней что-то случится. Оно и случилось, но я про ту дверцу давно забыла, потому что нафига оно мне?
— И теперь вспомнила.
— Именно. И, похоже, что не одна я.
— А кто ещё мог знать?
— Ольга клялась, что никто. Дверь открывается только моей рукой и её. Ольга давно пропала, а если грохнуть меня, то уже никто не откроет.
— Так, может, именно этого они и добиваются?
— Может. Ладно, пойдём уже, попробуем.
— Сейчас?
— А чего тянуть? Если всё срастётся, то перекинем туда мятежных корректоров, кайлитов и ту тётку с синеглазыми детьми.
— Костлявую?
— Её, ага. Отличная будет компашка, всем на зависть. Потенциал — атомная бомба отдыхает. Мелехрим со злости сжуёт свою мантию. Давно мечтала ему нос натянуть, но он всегда был на пять шагов впереди. Я-то не Ольга.