Он пригласил её выпить по рюмке у него дома, и после некоторого колебания она согласилась. Пока он доставал лёд из холодильника на кухне, она бродила по комнате. Когда он вернулся, она стояла у окна и смотрела вниз, на пустую телефонную кабину.
— Послушаем музыку?
Борк попытался представить на её месте Мириам. Потом подумал: ещё несколько рюмок, и я расскажу ей всю историю. Да, он мог ей рассказать, хотя она была совершенно чужим человеком. И что же она сделает? Что тогда произойдёт? Как будто читая его мысли, она сказала:
— Что, по-вашему, он делает со всеми этими деньгами?
— Вероятно, запрятал подальше и ждёт…
— Чего?
— Чтобы это все забылось.
— А что бы сделали вы? С такой кучей денег?
— Понятия не имею. У меня вообще очень бедное воображение. Не надо забывать и о том, что человек с моим окладом не может вдруг начать много тратить.
— Лично я, — заявила она, — без труда нашла бы, как истратить деньги.
Больше она не дала налить себе в рюмку, и разговор как-то сам собой угас. Он отвёз её до автобусной остановки — хотел доставить домой, но она наотрез отказалась. Когда они ждали автобуса, он сказал:
— У меня даже нет вашего адреса — на тот случай, если мы действительно решим поехать вместе на прогулку.
— Меня проще найти на работе… Я… я сменила работу. Сейчас я устроилась в отель.
— В самом деле?
— Да, хватит с меня домов для престарелых.
Она дала ему новый номер телефона. Автобус ещё не подошёл.
— Признаюсь: вы назвали мне своё имя, но я его забыл.
— Меррильд. Етта Меррильд.
Из рощицы выехал автобус. Борк сделал глубокий вдох.
— Теперь я задам вам необычный вопрос. Вы не хотели бы пойти на свадьбу?
— Что такое — неужели вы делаете предложение?
— Нет, нет. Это…
— Если это так, мы должны хотя бы перейти на ты.
Он быстро рассказал ей о свадьбе Мириам — не согласится ли она пойти вместе с ним?
— Было бы слишком грустно идти на свадьбу одному, вы согласны? — сказал он, чтобы заполнить паузу.
Она кивнула.
— Я люблю свадьбы… Даже свадьбы посторонних людей. Да, я хочу пойти с вами.
— Тогда я вам позвоню.
Он сидел в машине, пока автобус не скрылся из виду. Подавленность, отпустившая его на то время, пока он был с девушкой, вновь охватила его. «Мне нужен кто-нибудь, — думал он. — Может быть, именно она?»
Этот вопрос показался ему более сложным утром в понедельник.
— Похоже, покрышку вам разрезали ножом, — сказал механик в гараже.
Женщина, управляющая домом для престарелых, никогда не слышала имени Етты Меррильд. Борк положил трубку телефона и уставился на дверь банка, которая была ещё заперта. Он никогда не верил в случайные встречи.
Мириам и Берг танцевали свадебный вальс — Симонсен играл на пианино. Борк был очень удивлён, он не знал, что Симонсен музицирует. Что же дальше? Вот Мириам танцует с Бергом, а он понятия не имеет, что их связывает. Вот Симонсен совсем неплохо играет свадебный вальс. Вот он сам хлопает в ладоши в такт музыке, а рядом с ним незнакомая, да, фактически совсем незнакомая девушка.
— Вам скучно? — прошептал Борк Етте. Она покачала головой.
— Мне не бывает скучно на свадьбах.
Их подарок новобрачным стоял на углу стола: медная машина, которая не только варила кофе, но и сохраняла его тёплым. К ним подошла Мириам — поблагодарить.
— Флемминг, ну что за прекрасная идея!
— Это от нас обоих.
— Идея принадлежит Флеммингу, — сказал Етта.
— Вы знакомы?
Борк представил их друг другу. Они молча обменялись внимательными взглядами.
— Я и вас видела по телевизору, — сказала Етта своим сухим голосом.
— По теле…?
— Етта видела нас с тобой вместе — не сомневаюсь, что ты помнишь этот случай.
— О!
— Только пусть никто не подумает, что мы занимаемся этим каждый вечер.
— Вы знали друг друга… хорошо? — спросила Етта, когда Мириам отошла. Борк кивнул. — Это всегда чувствуется, правда? — сказала она. Борк опять кивнул.
Он принёс ей несколько рюмок хереса, и у неё появились те же признаки опьянения, что и в прежнюю встречу. Сейчас он этому не верил.
— Спасибо за чайник, — сказал подошедший Берг.
— Кофейную машину.
— Кофейную машину, я и хотел так сказать.
— Вы уезжаете куда-нибудь? — спросила Етта.
— Мы едем на Мадейру на десять дней.
— Как же банк обойдётся без вас — без вас обоих?
— А мы берём ассистента. Наш добрый старый Борк сядет на место Мириам. Управляющий, которого мы не пригласили сегодня, примет наличную кассу. А этот ассистент будет выполнять мою работу.
Борк вышел на несколько минут, а когда вернулся, Симонсен играл Шопена. Етта, стоявшая в группе людей у пианино, повернулась к Борку. На ней было короткое узкое платье из золотистого материала, на фоне которого лицо казалось ещё бледнее. Борк положил ей руку на плечо, и она легонько прижалась к нему. Они стояли, слушая музыку.
На улице был туман. Он крепче прижал к себе девушку, вдохнул запах её духов.
— Свадьбы сбивают меня с ног, — прошептала она.
Ехали они медленно — из-за тумана.
— Нет смысла просто разойтись по домам, правильно?
Она кивнула.
— Заедем ко мне, выпьем по рюмке?…
Она сидела на диване, напевая про себя свадебный вальс. Пробка от шампанского ударила в оконную раму.
Отхлебнув из бокала, Етта скинула туфли, забралась с ногами на диван и позволила Борку привлечь к себе.
— А ты когда-нибудь думал о том, чтобы жениться? — промурлыкала она.
Он кивнул.
— Ты выйдешь за меня? — прошептал он. Она улыбнулась.
— Сначала, наверное, мне нужно получше узнать тебя, не так ли?
Пока он задёргивал шторы, Етта смочила пальцы шампанским и загасила свечи. Несколько минут по комнате плавал рождественский запах…
Потом… Потом, когда было уже довольно поздно, Борк, босиком, отыскал свечу, поставил на столик у кровати и зажёг своей зажигалкой. Принёс также сигареты и пепельницу. Сел на край кровати и некоторое время молча смотрел, как она курит. Когда он наконец заговорил, голос его был удивительно спокойным и ровным:
— А теперь я очень хотел бы знать, кто ты такая и какого черта тебе от меня нужно.
Если она и обдумывала сейчас сложившееся положение, то по ней это никак не было заметно. Он решил, что она должна хотя бы прикрыться простыней, прежде чем попытаться ответить ему, но она лежала неподвижно. Она спокойно смотрела ему в глаза и курила; через некоторое время он даже стал сомневаться в том, что она слышала его слова.
— Адрес и телефон, которые ты мне дала, правильные. Твоё настоящее имя я узнать не смог. Но я знаю, что ты никогда не работала в том доме для престарелых.
— Хорошо. Я никогда не работала в том доме для престарелых.
— Значит, тебе нечего было делать на похоронах моего отца.
— Значит, мне нечего было делать на похоронах твоего отца.
— Но тогда получается, что и следующая наша встреча не была случайной. Следовательно, тебе что-то от меня нужно.
— Хорошо сказано, — заметила она, и её бесцветный голос, который так не шёл ко всему, что она говорила раньше, сейчас казался вполне уместным. От её недавнего опьянения не осталось и следа. — Теперь мне было бы очень интересно услышать от тебя, — сказала она, — как ты думаешь, почему я хотела познакомиться с тобой?
— Понятия не имею.
— Если мы будем разговаривать в таком тоне, нам потребуется целая ночь. А нам с тобой нужно многое рассказать друг другу.
— Вот как? Я спросил первый, так что начинай.
— Хорошо. Однажды я увидела тебя в банке. Я сразу влюбилась в тебя и узнала твоё имя. Через несколько дней после этого я увидела в газете сообщение о смерти твоего отца и решила, что на его похоронах мне будет проще всего с тобой познакомиться.
— Не очень правдоподобная история.
— Предложи что-нибудь получше.