Остин смотрел, как он удаляется, оставляя его здесь совсем одного. Без связи, без денег, без возможности найти путь.
Он знал, что это был не его выбор, у него не было выбора.
Или это был его первый выбор? Первый за всю жизнь?
– Ты идешь за мной, – сказал Кэш, не разворачиваясь, и Остин ускорил шаг, догоняя его.
– Да, иду.
– Тебя зовут Остин, да?
Он очень удивился.
– Я прочитал на твоей кредитке, – успокоил его Кэш. – Хоуи – известная фамилия. Тебе повезло, что те, кто сделал это с тобой, не учли этого. А не то…
– Что?
– Ты никогда не слышал о том, что людей воруют? Выкуп? Киднеппинг?
Остин покачал головой.
– Охренеть ты в зефире живешь, – хмыкнул Кэш.
Грубое слово резануло слух. Остин слышал его несколько раз, но никогда от родителей или друзей. Значение виделось ему вполне отчетливо, но он часто не понимал, почему не использовать другой, более безопасный аналог.
Путешествие по темным улицам Старого Аркетта было недолгим, но неприятным. Гораздо неприятнее, чем днем.
За одним поворотом Остин увидел старика, сидящего прямо на земле, он тянул к ним руку, словно что-то прося. Дворняги шныряли юркими тенями, переворачивая мусорные контейнеры и вытаскивали пакеты, разрывая их. Остатки неутилизированных отходов валялись тут и там. Металлические банки из-под готовых обедов, стеклянные бутылки, пакеты, очевидно, пахнущие чем-то съедобным, учитывая, как энергично собаки их терзали.
Остин непроизвольно пытался идти ближе к Кэшу, словно он мог защитить его от всех этих наползающих тьмы и грязи. По крайней мере, новый знакомый знал дорогу, не был гостем в этих переулках. Это вселяло некую уверенность.
Чем глубже они удалялись от станции метро и реки, тем ненадежнее и старше были здания. Их тела были составлены, словно из разных кусков, редкие были покрыты известью и крашены краской. Тут словно никто и не заботился о том, как выглядело жилье. Деревья подбирались к строениям совсем близко, они касались стен растущими во все стороны ветвями, а тени от них напоминали тянущиеся к жильцам руки.
Дом, где жил Кэш, не отличался от всех прочих. Шесть этажей, плоская крыша, облупившиеся стены.
Простое охранное устройство на толстой стальной двери входа считало код с карточки, и механизм внутри старчески скрипнул.
Кэш придержал ее и кивнул Остину, чтобы он проходил первым.
Округлые плафоны на темных стенах светили блеклым, каким-то ленивым светом. Он даже не касался ступеней, скользя поверху, а Остин не знал, куда идти. На самом деле он еще не видел дома, где сохранились ступени. В его районе их не было.
– Лифт сломан, – бросил Кэш куда-то в темноту, плотно притворяя за собой дверь, – иди на самый верх.
К нужному этажу ноги чуть ныли, зато Остин согрелся, и неприятный озноб, который брал его на улице, отступил.
– Ты можешь сесть, куда хочешь, – представил Кэш свою квартиру и оставил Остина наедине с ней, исчезая в небольшой кладовке.
Сесть на самом деле было некуда. Зажегшийся в коридоре свет осветил часть единственной комнаты.
Она была небольшая, очень небольшая. У Остина и туалет дома был больше, но он не сказал об этом, потому что подозревал, что может этим обидеть.
Посередине комнаты стояла разложенная кровать, несколько клетчатых бордовых покрывал были наспех набросаны на нее, но смяты, будто сверху уже спали. Пара квадратных тумбочек рядом, стул и стол, все были заняты какими-то мелкими предметами, коробками и еще чем-то, чему, очевидно, не нашлось места в кладовой. Стену напротив кровати занимало большое окно с широким толстым подоконником. На нем тоже что-то лежало.
Кэш появился в дверях через несколько минут.
– У меня давно не было гостей, – хмуро сказал он, глядя, как Остин стоит посреди его вещей навытяжку, словно боясь испачкаться обо что-то.
В его руках Остин разглядел толстовку и джинсы.
– Это мне?
– Ты можешь переодеться, – буркнул Кэш, кладя одежду на край постели, чтобы не передавать ему из рук в руки. – Или можешь принять душ и переодеться. Только может не быть холодной воды. Тут вечно напряг с температурами.
Дверь в ванную комнату не закрывалась. Остин поискал щеколду или замок, но их тоже не было. Бросив, он отпустил дверную ручку, и дверь со скрипом вновь приоткрылась.
Конечно, под настолько горячей водой он еще не мылся. Он не мог навскидку сказать, сколько тут было градусов. В ванной дома постоянно стояла одна его настройка, на режим напора воды, на температуру. Дома все казалось проще. И немного скучнее.