Вновь его окружали виртуальные графики и схемы.
Парню очень странно везет в последние дни. Винсент даже не посмотрел на Энтони, когда тот явился к нему в кабинет с объяснительной запиской. Лишь скопировал текстовый файл в свой компьютер и попросил продолжать работу. Можно было подумать, что все идет как обычно, Винсент всегда отличался незаурядным педантизмом стереотипного программиста. Вот только слишком широко были распахнуты глаза за сотканными из твердых фотонов линз широких очков. И размеренная речь как-то странно сменилась невнятным бурчанием.
Подозрительно.
Гарри, обычно сидевший с ним рядом, откатился в другой конец обширного кабинета, где было не продохнуть от шныряющих туда-сюда схем построения материи, расчетов конвертации прочей отнюдь не волшебной части их работы, и оттуда общался с ним исключительно по внутренней сети в печатном виде. Вообще все вокруг выглядели несколько пришибленными, запуганными, кто-то просто не понимал, что творится, но также как Гарри продолжал пассивно игнорировать Энтони.
Благо парню это было глубоко безразлично. Пока все работали, работал и он, когда другие работники уходили на перерыв или перекур, Энтони оставался на своем рабочем месте, не поднимая головы из виртуального пространства. Можно сказать, это был его интеллектуальный отдых — углубиться в информационную сеть и просто читать, просматривать и анализировать смысловое наполнение страниц. Его не волновало, что он видел перед собой — финансовые сводки, статью по прикладной механике твердых фотонов, презентацию новых методов контрацепции или кулинарное шоу. Что-то закрадывалось ему в память, что-то со свистом улетало прочь, замещаясь более полным знанием о чем-либо, хотя практической пользы парень из своего занятия не извлекал ровным счетом никакой, просто ему нравилось анализировать, собирать информацию и делать соответствующие выводы.
Единственное, что еще как-то связывало его с окружающими его людьми, так это тяга к кофе. Кофеин щедро пульсировал в венах его братьев по оружию, искрился в синтетических ниточках нейроинтерфейсов в их глазах, казалось, даже запечатлелся в запахе потных тел и разбросанных тут и там отпечатках пальцев.
Изредка он выбирался на инспекцию строящихся объектов или на коррекцию чертежей на предприятия «Рейнбах». Ничего нового. Все было ему знакомо и понятно, и с каждым днем светопоглощающие коробы заготовок и формирование атомарных цепочек становились настолько обыденными и скучными, что сам рабочий процесс занимал его внимание ровно настолько, чтобы не наломать дров.
Все остальное время он краем глаза изучал что-то новое. В частности, религию и близкое по характеру явление — магию. Примешивая к этому естественные науки, философию (в той мере, что позволял ему интеллект), личный опыт и «мнения экспертов», он продолжал проводить связи между различными явлениями природы. Ему никак не удавалось забыть весь тот бред, в котором он провел недевича как две недели.
Получалась, стоит сказать, какая-то каша. Потому каждый раз, когда анализ взаимосвязей по любому вопросу заходил в тупик, Энтони откладывал его «до лучших времен», то есть до ночи. Естественно, чем еще может заниматься человек, лежа в темноте, укутавшись в одеяло, в одиночестве, в пустой квартире? Только размышлять над сутью мироздания. И зачем ему это, с чего бы вдруг его заинтересовали подобные вещи, парень так и не понял. Точнее, не задумывался. Его больше волновал вопрос «Как?», нежели «Зачем?».
Но вернемся от кухонной философии к действительности.
Очередная инспекция занесла его на завод компании «BMW», одной из самых древних фирм на Земле, умудрившихся не раствориться без следа в империи «Рейнбах». Щелкая клавишами уиниинструмента, Энтони шел по сборочному цеху, где трудились, как сотни лет назад, рабочие, закручивая болты и гайки в прототипах новой продукции, еще не успевшей поступить в широкую продажу. Ручной труд — роскошь, которую могут позволить себе немногие фирмы в наши дни.
Главный инженер что-то бубнил себе под нос, то ли обращаясь к Энтони, то ли просто выбрасывая слова в пространство. Шагая по гладкому серому полу, парень то и дело бросал взгляд на рабочих. Все как на подбор крепкие смуглые парни, орудующие твердофотонными инструментами под массивными кузовами автомобилей с ловкостью цирковых жонглеров.