— Точно, я и забыл что мы дали ему это прозвище.
— Тони «мокрые штанишки» — сын священника. Он лишил нашу сестренку девственности и разбил ее сердце.
— У нее же нет сердца, — Пабло не упустил возможности постебать
Дельфину за ее стервозный характер, за что был наказан оплеухой от мамы и неприличным жестом от сестрицы. Тогда как Николас согласно отбил ему победные «дай пять».
— Вы такие придурки! Дельфи закатила глаза и скрылась от дальнейших объяснений за глотком травяного чая. — Не слушай их, Мариса, они всегда не отличались умом и сообразительностью.
Спирито внимала каждому слову. Эта милая перепалка… ей очень этого не хватало в детстве, а сейчас особенно. Иметь такую большую семью с братьями и сестрами дорогого стоит. Ей было приятно иметь возможность наблюдать за тем, как уже взрослые люди, которые выросли в месте рассказывают друг про друга забавные истории из жизни. На секунду, она представила Пабло Нико, Дельфину и Милагрос совсем маленькими. Как они играют в прятки в большом доме, катаются на велосипедах, или играют в машинки с куклами. Как жалуются друг на друг родителям и отбирают сладости. У нее такого не было в детстве. Марисе было искренне жаль, что ей не кому даже сказать, а помнишь?
— Дельф по-прежнему его любит, — все не унимался Николас, — и винит нас с Пабло, что у них не сложились отношения.
Мариса все еще не могла сложить три плюс два. — Почему?
— После того, как «Тони-мокрые штанишки» лишил ее невинности на родительской постели, мы как старшие братья вступились за честь сестры. С того дня они с Дельфиной больше не разговаривали.
— А почему «мокрые штанишки»? — За особое внимание к деталям Мариса была вознаграждена двумя устремленными на нее взглядами от Пабло и Николаса.
— Забавный был случай.
— Это было кола! — выступила в защиту любимого Дельфина и цокнув языком, закатила глаза.
— Ну, конечно! А я ни разу сегодня не выпил, — пошутил Нико.
Серхио вступил в разговор, явно раздосадованный, тем что стал его невольным участником.— Хватит говорить так, словно нас с мамой здесь нет. Я предпочитаю думать, что все мои дети невинны. Кроме, Милли, конечно!
Милагрос только развела руками и похлопала себя по животу.
— Спасибо, папуль, — Дельфина поцеловала отца в щеку и высунула язык, показывая его двум старшим братцам. Когда-то в детстве они так и решали свои проблемы.
— Ну и ладно, а у меня была припасена интересная история про первый раз Милагрос.
— Хватит, Нико! Дедушка тоже здесь. Все родственники перевели взгляд на дедулю в инвалидной коляске, который уже изрядно прибывал в царстве Морфея и видел тридевятый сон.
— Проверьте его пульс, — Николас всегда был остер на язык, — может он двинул кони, когда узнал про Дельфину и Тони”мокрые штанишки?»
На этот раз терпению Моры пришел конец, и она отвесила оплеуху теперь уже старшему сыну.
— Ай, больно же!
Дельфина удовлетворенно улыбнулась тому, что карма нашла своего героя и сильнее обняла отца, прижавшись к его груди.
— Нина, уложи отца в постель, — Мора отдала поручение домоправительнице и снова вернулась к посиделкам у камина, где словесный бой между детьми только набирал обороты.
— Пожалуй, тоже пойду спать.
— Разговоры о сексе тебя утомляют, старик?
Серхио улыбнулся Нико дерзкой улыбкой.
— Нет, я все еще в деле! Просто рассказы про первые разы своих девочек меня как-то не вдохновляют!
— Да, перестань! У Вас с мамой четверо детей, вы в молодости не книжки же читали?
— Скажу больше, мы и сейчас их не читаем.
— Фу! — отозвался на эту реплику Пабло, а Серхио был следующим на очереди кто получил подзатыльник от сеньоры Бустаманте.
— А что? Мы еще молоды с мамой, — он притянул Мору к себе и поцеловал в макушку головы. Не хотите еще братика или сестричку?
— Нет!!! — в один голос заявили все отпрыски четы Бустаманте.
— Будьте осторожны и пользуйтесь контрацептивами! Дело в том, что Ваши последние дети не особо вам удались.
— Сказал алкоголик, все еще сохнущий по своей бывшей жене, — немедленно отозвалась на обвинение Николаса возмущенная Дельфина.
— Дочка!
— Что? Только ему можно оскорблять нас? Милагрос положила руку на ладонь младшей сестры, чтобы усмирить ее пыл и успокоить.
— Не нужно вытаскивать грязное белье, у нас за столом гости! — Мора извиняющимся взглядом посмотрела на Марису, которая не знала куда себя деть, от этой неловкой ситуации.
— Все в порядке, мам! Мариса не гость, а семья. Нико встал со стула и поплелся в свою комнату. — Всем доброй ночи.
Милли сделала одну неудачную попытку подняться с дивана, но получилось встать только со второго раза.— Я с ним поговорю.
После ее ухода за столом повисла напряженная тишина. Дельфина была одной из первой кто ее нарушил.
— Ладно, я тоже пойду спать, устала. Всем спокойной ночи. Она поцеловала в щеку каждого из членов семьи по очереди и остановилась возле Марисы, не зная как поступить с невесткой. Хорошик манеры все же уступили несносному характеру девушки.
— Стены в этом доме очень тонкие, — это сошло за пожелания доброй ночи.
— Тебе ли не знать, — не осталась в долгу Спирито и смерила ту снисходительным взглядом. Дельфина проглотила горькую правду как таблетку, но в душе пообещала себе отмстить.
— Извини, Мариса, у нее дурной характер, но глубоко внутри Дельфи хорошая девочка.
— Только очень, очень, очень, очень глубоко, — добавил Пабло, приподнимаясь с дивана. — Ладно, до завтра, мы тоже пойдем спать. Этот день итак был слишком длинным.
Мариса запротестовала, потому что одно дело притворяться женихом и невестой на людях, а совсем другое спать с этим же женихом в одной кровати. — Я, пожалуй еще посижу, поболтаю с твоими тетушками, — она улыбнулась двум женщинам преклонного возраста, которые в этот момент были заняты обсуждением своего пошатнувшегося здоровья. Что угодно! Склероз, геморрой, деменция, «девочки» я с вами, пробежали как тараканы, мысли в голове у Спирито.
— Хорошо, — но по виду Пабло было «не хорошо». — Не задерживайся, завтра нам рано вставать, — учтиво заметил он, и спустив на невесту еще один гневный взгляд, отправился по лестнице в свою комнату.
Голова Марисы раскалывалась от бесконечной череды ненужной информации. Она и предположить не могла, что беседы женщин бальзаковского возраста могут быть настолько утомительными. Это было целое испытание, которое с успехом закончилось к половине двенадцатого ночи. Делать было нечего, наверху ее ждала еще «одна полоса препятствий.» Надеюсь, цербер уже спит, — на всякий пожарный, перекрестилась перед дверьми спальни Пабло Мариса.
На цыпочках, она еле слышно прикрыла двери, но ее «хождение по мукам» было обнаружено. Выключатель настольной лампы щелкнул и осветил гневное лицо Пабло.
— Сколько можно тебя ждать?
— За…за.зачем? — она сглотнула, и у нее возникло ощущение, что с каждой минутой их отношения с Бустаманте становятся все хуже и хуже. И ей не показалось, судя по тому, каким холодным взглядом он на нее смотрел.
— Затем! — рявкнул Пабло. — Если я сказал, что мы идем спать, то это означает что мы идем спать!
— Я не собака, чтобы слушаться твоих приказов!
— Я твой босс!
— О…Если ты так же разговаривал со своей невестой, неудивительно что она тебя бросила. Напрасно Мариса это сказала, но осознала она это уже слишком поздно. Слово — не воробей…
— А ну-ка повтори!
— Он еще и глухой.
— Слушай, сюда, девочка! Пабло мерил своими шагами комнату, постепенно загоняя горе-невесту в угол. — Занимайся своим делом и не лезь в мою жизнь. Иначе…
— Да больно надо было!
— Все! — он развернулся и пошел к кровати, ты мне надоела. Не хочу больше и слова от тебя слышать.
— Еще парочку, наверное придется. Где.Мне.Спать?