Уже затемно мы въехали в небольшой, примостившийся у дороги поселок. Гостиный дом был наполовину пуст, комнаты нашлись сразу – и для нас с Алиной, и для мужчин. О еде, цене и прочих условиях договаривался Леон. Мы подождали его в комнате, карауля спящего Ариса, для которого служки принесли деревянную бадью с теплой водой.
– Надо будет помочь… – Алина с сомнением разглядывала спящего, отмыть которого представлялось задачей чрезвычайно сложной. – Как думаешь, Жень?
– Согласна отдать ему последние силы, только чтобы не помогать, – я устало опустилась на низенький табурет и прислонилась спиной к стене. – Будем надеяться, Леон с ним справится сам. Хватит нам змей на сегодня…
– Женечка, ты знаешь, я боюсь оставлять Леона здесь, с ним, – подруга оглянулась на дверь и, понизив голос, добавила: – Вдруг он снова?..
Что именно «снова» – объяснять не приходилось. Перспектива проснуться в змеином кубле не улыбалась никому.
Лунный свет серебрил пол у окна. Алина не спала, все прислушиваясь к тому, что происходило за стеной. Но на улице разыгрался ветер: стучали ветви, поскрипывала форточка, шум не позволял расслышать ни плеска воды, ни голосов в комнате Леона. Я закрыла глаза и поудобнее подбила подушку, очень надеясь, что змеи – ни во сне, ни наяву, – не помешают мне выспаться.
Проснулась рано. Было скучно, и очень хотелось заглянуть к Леону, узнать, все ли в порядке, и не превратилась ли за ночь соседняя комната в кубло ползучих гадов. Но идти одной было как-то неудобно, а потому пришлось почти час ждать, пока мои нарочито громкие шаги и скрип молний на рюкзаке разбудят Алину.
Без четверти восемь мы с подругой уже стояли у соседней двери. Леон открыл сразу и, приложив палец к губам, жестом пригласил внутрь.
Змей не было. На полу темнели непросохшие пятна от вчерашнего купания. В углу беспорядочной кучей валялась грязная одежда. Сапоги и пояс Ариса, вычищенные, лежали на полу у кровати, на которой, по уши завернувшись в пестрое одеяло, спал сам колдун.
– Все в порядке? – шепотом спросила я Леона, тот кивнул.
– Да, спасибо. Если б не вы, я бы, наверное, не довез его живым.
Мужчина глянул на спящего и, предложив нам сесть, продолжил:
– Место, в котором находилась ловушка, еще какое-то время может вытягивать силу. Прохожий почувствует лишь легкую усталость, но если остаться там надолго, можно умереть.
– А за что его там приковали?
Леон пожал плечами.
– Проснется – спросим.
В это время человек под одеялом зашевелился. Повернулся к нам лицом, открыл глаза и резко сел.
Он был темноволосый и загорелый, подбородок покрыт черной щетиной, густые брови сведены к переносице. Взгляд серо-зеленых глаз, изучив наши с Алиной лица, вопросительно обратился к Леону.
– Это Алина и Евгения, – ответил тот. – Помнишь? Вчера они тебя лечили.
– Значит, не померещилось, – пробормотал Арис и вздохнул как будто с сожалением. – Мне надо подняться…
– Помочь? – с готовностью предложил Леон.
– Нет! – рявкнул его товарищ, прямо как заправский Змей Горыныч – не хватало только пламени и дыма из ноздрей. Потом добавил спокойнее: – Пусть уйдут.
Алинка первой сообразила, что новый знакомый просто хочет одеться без нашего присутствия, и потащила меня к двери. Уходить мы не собирались и остались поджидать в коридоре. Вскоре дверь отворилась, Арис в одежде Леона, которая была ему чуть узка в плечах и длинновата, смерил нас с подругой недружелюбным взглядом и, пошатываясь, направился к лестнице.
– Стеснительный какой! – фыркнула я, обиженная его неблагодарностью. И прислушалась: – Сейчас грохнется.
Судя по тому, что грохота мы не услышали, колдуну удалось таки спуститься по лестнице и выйти во двор. Подруга вздохнула и вернулась в комнату, я последовала за ней.
– Он всегда такой, – объяснил мужчина, словно извиняясь за Ариса.
Алина поправила одеяло на кровати Леона и села, сложив руки на коленях.
– Он – твой друг? – спросила.
Мужчина кивнул, а я удивленно покачала головой: и как такие разные люди находят общий язык?
Горыныч вернулся довольно скоро, все такой же мрачный. Пересек комнату и с явным облегчением уселся на кровать. Молчание затягивалось, Леон первым решил его нарушить.
– Арис, я бы хотел узнать, что произошло.
– А они? – косой взгляд в нашу сторону.
– Они спасли тебе жизнь, – прозвучал мягкий упрек.
– Не помню, – Горыныч отвел глаза. Я уже собиралась предложить Алинке гордо удалиться, но друг Леона все же решил не обращать на нас внимания.
– Ничего не случилось, – он говорил с неохотой. – Наверное, золота пожалели. И решили, раз такое дело, можно не платить…
– Ты же ранен был, – перебил Леон. – Зачем пошел?..
– Я что, похож на идиота? – огрызнулся Арис. Глянул на нас с Алинкой, медленно перевел дыхание, успокаиваясь. – Какая-то зараза в лесу возле ловушки пряталась. Меня подстрелили, когда я середину нашел и поджег. Надо было сразу уйти, но пламя разгорелось, могло на лес перекинуться. Пришлось подождать…
– А потом?
Арис пожал плечами:
– Не помню.
– Совсем? – Леон нахмурился. – Ведь кто-то же их надоумил оставить тебя в лесу, наверняка… Иначе бы просто убили.
Колдун кивнул, соглашаясь.
– Может, там был кто-то из ваших?
– Не помню, – повторил Арис.
– Ну хоть что-то?..
Колдун поежился, словно от холода, и на этот раз промолчал.
– Ладно, – Леон поднялся. – Я распоряжусь насчет завтрака. Думаю, будет лучше, если его принесут сюда.
День прошел относительно спокойно. Арис-Горыныч после еды снова уснул, и вылеживался почти весь день. Мы с Алиной так и не дождались от него благодарности. Леон пытался оправдать его поведение тем, что, после нескольких дней, проведенных на грани смерти, Арис еще не пришел в себя, но мне казалось, что одно единственное спасибо не лишило бы его последних сил.
На следующее утро собирались в путь. Леон где-то раздобыл лошадей – еще двух, чтобы каждый из нас мог ехать верхом. Серая кобылка Сойка, смирная и покладистая, вновь досталась мне, как самой неопытной наезднице. Подобное расточительство настораживало, тем более что наш благородный спутник взял на себя все расходы по оплате проживания и еды в трактире. Мы с Алиной чувствовали себя неловко, но решили подумать об этом позже. В Раславе. К тому же лошадей мы вернем, а деньги, чтобы расплатиться за остальное, лежат в маленьком мешочке, полученном от часовщика.
Леон ехал впереди, я украдкой смотрела в его спину – прямую, с широко развернутыми плечами. Не знаю, по каким чертам можно отличить хорошего наездника, но в данном случае все было ясно по той гармоничной картине, которую представляли собой всадник и его конь.
Алинка старалась держаться поближе ко мне и тоже смотрела на Леона. Потом осадила коня, чуть приотстав.
– Скажите, Арис, а вы из какого города?
Надо же, я почти забыла о том, что позади нас едет еще один всадник! Он молчал и выглядел столь неприветливо, что желания обратиться к нему с расспросами лично у меня не возникло. А вот Алина решилась.
Он ответил, хоть и не сразу. Оказалось, мы почти что земляки – из соседних областей.
– А как вы сюда попали? – продолжила расспросы подруга. – Тоже из Иванцово?
– Нет. Я… – он кашлянул, – я давно здесь.
– Давно? – переспросила Алина. – Мы с Женей слышали о том, что люди из нашего мира появлялись здесь и раньше, но еще никого не встречали, – она подождала немного, и видя, что собеседник не горит желанием развивать тему, повторила вопрос: – Так как вы сюда попали? Если это не секрет, конечно…
Арис помедлил с ответом, и я уже отчаялась услышать объяснение, но разговор неожиданно поддержал Леон.
– Это не секрет. Все, кто попадал к нам в то время, рассказывали о волшебных стеклянных шарах. Стоило разбить его – и человек оказывался в нашем мире. Эти шары должны были исполнять желания, если взять в руку и загадать.