Противники сражались упорно и беспощадно. Раненые и с той и с другой стороны валились под ноги дерущихся.
Когда Александр двинул на неприятеля фалангу, фиванцы были опрокинуты и бежали так поспешно, что македоняне вместе с ними ворвались в открытые ворота, тесня защитников.
Александр стремительно продвигался со своим войском по улицам Фив. Всех, кто встречал их с мечом, уничтожали. На площадях завязывались кровопролитные бои. Сопротивление восставших было единодушным.
– Злодеи!.. – кричали горожане.
– Изверги!.. – грозили кулаками женщины с крыш домов.
– Действовать без пощады! – отдал приказ Александр.
И жители Фив увидели и испытали на своей шкуре, сколь дисциплинированно и сколь беспощадно македонское воинство.
Горожане убедились, что значит армия, возглавляемая полководцем, который не видит перед собой ничего, кроме своей цели, и глух к мольбам.
Женские крики, детский плач, проклятия мужчин смешались с густым дымом, который стлался по улицам Фив.
Александр продолжал отдавать приказы:
– Не жалеть никого! Двигаться вперед! Только вперед!
Дома горели. Рушились. Македонцы продвигались вперед по городу, оставляя позади смерть, разрушение, пожары.
Взошедшее солнце осветило лежащие на улицах и площадях шесть тысяч трупов.
Утром Александр созвал военачальников и гетайров.
– Какое наказание должны понести Фивы? – обратился царь к собравшимся.
Фокидяне и платейцы закричали:
– Разорить! Чтобы их не было на земле!..
В торжественной тишине царь сказал:
– Здесь собрались военачальники многих народов, а также члены Коринфского союза, на котором был провозглашен всеэллинский мир. Я предоставляю вам решать судьбу Фив.
Царь отдавал фиванцев на суд народов, некогда порабощенных и разоренных Фивами. Александр знал, что их вердикт будет беспощаднее его собственного.
Месть диктовала жестокие решения: «Фивы сравнять с землей, разрушить дома, снести стены, разделить земельные угодья, продать в рабство всех жителей».
Дом Пиндара, великого греческого поэта, а также храмы и жилища жрецов исключили из черного списка по приказу Александра. Пощадили и потомков Пиндара.
На следующий день в чистое поле выгнали тридцать тысяч мужчин, женщин и детей. Торговцы рабами, как стервятники, сортировали их по полу, возрасту, внешности, работоспособности и оценивали.
Здесь, в поле, плененные фиванцы отчетливо слышали гулкие равномерные удары таранов, которые разбивали стены города.
Стены великих Фив рушились с грохотом, сотрясая землю, поднимая высоко в небо желтую и красную пыль.
Нагруженные добром повозки потянулись в лагерь победителей.
К вечеру Александр пришел взглянуть на развалины. Груды камня и битого кирпича лежали перед ним. А вокруг стояла страшная, глухая тишина.
Александр добился того, чего хотел, но не обрел покоя. Хотя приговор об уничтожении города выносил не он, но он был в ответе за то, что больше не существовало легендарного города, где Софокл нашел своего Эдипа, откуда был родом великий полководец Эпаминонд.
«Зевс сорвал месяц с небес», – говорили по всей стране.
Фивы считались месяцем Греции, а Афины – солнцем.
Участь Фив потрясла всех: только поколение тому назад им принадлежала гегемония в Элладе, теперь они были стерты с лица земли.
Ужас объял Элладу. Жестокость молодого царя повергла всех в оцепенение.
А воины-победители праздновали свою победу шумными кутежами, на которых вино – македоняне, в отличие от греков, пили его не разбавленным – подносили в громадных кубках.
XVI
Таида сидела на открытой баллюстраде своего дома, любуясь последними лучами заходящего солнца и рассеянно перебирала струны кифары.
Как легкий ветерок, впорхнула Иола.
– Отчего ты печальна, душа моя?
– Так, вспомнилось кое-что…
Иола внимательно посмотрела на подругу.
– Ты думаешь о молодом царе? Его образ смущает твое сердце?
– Да, Иола. Ты догадалась… – улыбнулась Таида. И невольно воскликнула. – Слава Тихе!.. Александр жив. Александр снова одержал победу.
– Но какой ценой! Все в Афинах говорят о его жестокости.
– Да… это, к сожалению, так… Но я слышала и другое мнение, что молодой царь не лишен и чувства милосердия. К нему привели связанную фивянку, благородного происхождения. Она была обесчещена его воинами. Они жестоко пытали ее, заставляя сознаться, где она спрятала сокровища своей семьи. Женщина повела своих мучителей к скрытому в кустах колодцу; здесь, сказала она, на самом дне погружены ее сокровища. Воины поверили ей и спустились в колодец, и она забросала их камнями. А когда ее привели на суд к царю, сказала, что она Тимоклея, сестра того Феогена, который, будучи стратегом при Херонее, пал, сражаясь против Филиппа, царя Македонского, за свободу греков. Александр простил мужественную женщину и даровал свободу ей и ее родным.