Коллеги переместились в соседний изолированный бокс и наблюдали дальнейшее из-за толстого стекла. Когда голубой жидкости внутри капсулы не осталось, крышка плавно поехала вверх, а монстр вдруг дернулся, словно от электрического разряда. Несмотря на разделявшую их стену, пусть и стеклянную, ученые попятились. Рука Речицкого замерла над красным рычажком пульта.
Чудовище резко село, повернуло шишковатую голову в сторону двух людей, в напряжении замерших в соседнем боксе. Затем огромными кистями когтистых трехпалых рук-лап оно ухватилось за края автоклава. Те, не выдержав чудовищного давления, треснули, послышался хруст. Монстр подтянулся и легко для своего далеко не маленького веса перемахнул через стенку капсулы на белые мраморные плиты пола. Раздался приглушенный стук, как будто на землю упало здоровое бревно. А на месте капсулы, в которой только что лежал монстр, остался камень. Жуткие глаза-наросты встретились с глазами профессора.
– Все хорошо, мы свои, – примирительно выставил руку ладонью вперед ученый. В другой он сжимал пульт. – Ты слышишь меня?
– Слыш-шу, – ответил бывший солдат, его голос был шипяще-скрипучим и шел будто изнутри, ороговевшая кожа на лице мешала мимике и четкой речи, поэтому слова давались ему с трудом. Монстр схватился за голову. – Где я? Кто вы?
– Мы свои, – вновь повторил Речицкий, – не бойся. Мы ученые. Ты – наш солдат. Послушай…
– Я не помню, не знаю… – Огромными лапами солдат ощупывал себя. – Кто я?! – неожиданно почти на ультразвуке взвыл бывший спецназовец, и с полуразворота ребром огромной трехпалой кисти разнес автоклав, каменная крошка с грохотом обрушилась на пол, поднялось облако пыли.
Забыв про опасность, профессор схватил за плечи ученика:
– Работает, работает!!!
– Осторожно! – завопил вдруг ассистент, толкнул профессора, и оба брякнулись на пол, больно ударившись о мрамор. Над их головами, пробив защитное стекло, пролетел большой каменным стол, еще секунду назад бывший легким пластиком. Он вдребезги разлетелся о стену, осыпав ученых осколками и пылью. Чудовище в ярости крушило все, что попадалось под руку: хуком справа был сбит шкаф, ударом ноги с разворота еще один автоклав, затем их судьбу разделили баснословно дорогие аппараты и мониторы. Зал заполнялся каменными обломками и плотной завесой пыли. Ученые поползли в сторону двери. Речицкий успел метнуться и подобрать выпавший из руки пульт, до отказа повернул красный рычажок. Разрушитель на мгновение замер, по «деревянной» коже словно пошла вибрация, а затем его тело прошила нечеловеческая боль, и монстр в судорогах свалился на пол, не в силах шевельнуться.
– Вот так, – сказал ученый, утирая со лба грязь от смешавшегося с пылью пота, и похлопал ладонью по маленькой коробочке пульта. – Я же говорил, подстраховка не помешает.
– Да уж, это точно. – С пола, стряхивая с помятого халата каменную крошку, поднялся Павел.
– Первый контакт прошел на троечку, – резюмировал Дмитрий Сергеевич, вплотную подходя к поверженному монстру. Тот лежал без движения, неестественно вывернув корпус; наводящие ужас глаза слепо уставились в потолок. Профессор вдруг уловил еле ощутимый запах, словно от сырого прелого камня, пролежавшего в земле несколько часов после обильного дождя, и понял, что он исходит от валявшегося возле его ног огромного существа, некогда бывшего человеком. Видимо, еще один побочный эффект, отметил про себя ученый, а вслух продолжил: – В целом я доволен: орудие создано, остались корректировки, но с этим, я думаю, мы справимся. Однако он слишком уж рефлексировал. Почему? – Ученый озадаченно нахмурился, похлопав пультом по ладони другой руки. – Не понимаю, надо будет с этим разобраться.
Ассистент подошел к профессору. Тот повернул голову, а затем качнул ею в сторону скрючившегося на полу мутанта:
– Пусть полежит пока здесь. Позови охрану, пусть свяжут его. Мне хотелось бы пообщаться с этим субъектом, что весьма проблематично, если он находится под воздействием блокиратора. Но если он будет связан по рукам и ногам… В десятом отсеке в шкафу лежит зайлон – самое то, чтобы успокоить подобную мощь. Вряд ли он его разорвет, даже если очень постарается.
Павел вытащил из кармана портативную рацию. Однако охрана, пять бойцов, находящихся в здании, сама заподозрила неладное, едва услышала шум. Из коридора уже доносился тяжелый топот армейских ботинок. Единственные, кто не шелохнулся, так это дежурившие на входах в тоннели часовые: у них задача была иная. Ворвавшись в разгромленную лабораторию, бойцы даже виду не показали, будто впечатлены, мягко говоря, нетипичными для такого рода помещений грудами обломков. Ловко оттеснив ученых за спины, военные рассредоточились, ощетинившись автоматами. Павел даже протестующе вякнуть не успел. Зато успел профессор.