Было решено ехать в Остенде и там останавливаться в любом месте, которое понравится, чтоб выпить. Ну, а если погода будет не особенно подходящей для того, чтобы гордо прогуливаться по берегу моря, мы всегда можем переехать границу — в Булонь или еще куда-нибудь. Поедем в Туке, черт возьми, если захотим. Игра — это вещь. Если будет плохая погода, рванем в казино, ребята, будь оно проклято.
Люсьене было забавно смотреть на них. Физиономии ребят, хорошо знакомых ей в спецодежде, сейчас были основательно вычищены, все в нарядных костюмах. Роберт, в гангстерской шляпе, казалось, способен соблазнить любую женщину, какая только ни повстречается. Автобус мерно гудел по автостраде.
— Здесь. Я знаю это место, тут хорошее кафе. Здесь… Водите-ель! Стой!
Все кучей высыпали для первой — самой приятной — выпивки в Эрнегеме. Люсьена с Робертом и еще двумя сели за столик у оконной ниши. Было очень рано, и все они вели себя спокойно — еще не разошлись. Ни громких разговоров, ни общего оживления. Довольная, она с любопытством оглядывалась по сторонам.
Слева от нее, немного позади, сидели трое юнцов — играли в карты, попивая пиво. Модные свитеры, тщательно завязанные галстуки, но у всех троих какие-то неряшливые вечерние брюки. Помощники официанта, свободные после завтрака — эту породу она знала. В скольких только отелях она побывала с отцом во время его турне? А потом, сколько раз она сидела в разных кафе, на разных террасах с итальянскими парнями? Эти трое напомнили ей юность, она вспомнила веселые дни в Амстердаме, Франко и Дарио. И маленького Нино, угодившего в тюрьму за то, что пырнул кого-то ножом на Лейдсеплейн. С чувством легкой ностальгии прислушивалась она к звучным итальянским голосам. Они такие же. Так же пускают пыль в глаза, так же употребляют непристойные словечки, думая, что никто их не понимает. Та же беспечная живость, которая доставляла ей больше удовольствия, чем чопорность голландских парней.
— …Три раза посылала меня обратно за маслом, чертовка, из-за несчастного волоса в тарелке. Хотел бы я окатить ее кофе.
— Чудо-ребенок требовала английской овсянки. Овсянки, дерьмо!
Она усмехнулась: ничто не меняется. Но последующие слова заставили ее вслушаться с напряженным вниманием.
— Вы видели нового любовника мамаши де Винтер?
— Этого старикана? Я их обслуживал. Она заставила меня поменять два блюдца, корова.
— Оставьте ее, — услышала она Роберта. — Она далеко отсюда, еще не проснулась. Э, Люси.
— Заткнись, — сказала она. — Меня тут кое-что интересует.
— …и я бы так делал, кабы муж все время бывал в разъездах. Это так удобно.
— Старая шлюха, весь последний месяц, пока ее не было, было тихо. Старик не заставлял меня все время менять блюдца.
— Эй, Люси, проснись!
— Нет, вы ступайте. Мне надо кое-что сделать. Только что вспомнила. Я вас легко догоню. Увидимся в казино.
Она залпом допила и, поколебавшись секунду, обернулась к столику, где сидели итальянцы. Те покраснели и подпрыгнули со своих мест. Они были ее возраста, но она чувствовала себя на столетие старше.
— Простите, что прерываю вас.
— Нет, нет, мадам, к вашим услугам.
Она чуть не рассмеялась. Уж эти ребята. Они смотрели на нее с восхищением, любезно и дерзко.
— Отель, где вы работаете, далеко отсюда?
— Совсем нет, мадам, совсем рядом, дальше по дороге. Можем мы поднести багаж мадам?
— У меня нет багажа, Я остановилась здесь лишь выпить кофе. Случайно я услыхала, что вы говорили о мадам де Винтер.
На этот раз она не могла не улыбнуться, так виновато они выглядели.
— Мадам понимает по-итальянски?
— Немного.
— Тысяча извинений, мадам, — с подчеркнутой учтивостью, — за плохие слова.
— А эта мадам де Винтер — я ее не знаю, но слышала о ней — она хозяйка этого отеля?
— Хозяйка, да, но владелец — месье. Правда, он постоянно отсутствует, мы нечасто его видим.
— За исключением последнего месяца, — вставил другой. — Ее не было, и за отелем присматривал месье.
— Интересно, тот ли это самый, которого я встречала. Средних лет, с каштановыми волосами, примерно вашего сложения?
— Да, да.
— И голубые глаза. Очень спокойный, серьезное выражение лица?
— Я вижу, мадам его знает.
— Да. Должно быть, это он.
— Мадам позволит предложить ей что-нибудь выпить?
— Нет. Благодарю вас, но я должна идти.
— Только крохотный стаканчик мартини, чтобы выразить мадам наши извинения?
Смешно, до чего же этот парень похож на Дарио. Он, явно, главарь, остальные — приспешники.