Зверев и Блинов, зачарованные невиданным богатством, поддались искушению, сговорились и ночью убили троих спутников. Трупы схоронили в лесу, а карту и тетрадь с записями школьного учителя сожгли на костре.
В следующее лето на поиски золота вышла вторая группа, которую вели конвоируемые убийцы Зверев и Блинов. Но и эта экспедиция окончилась неудачей. Арестованным удалось бежать. Зверев был убит конвоиром, Блинов скрылся в тайге. Больше о нем ничего не известно.
Летом тридцать первого года организовали поисковый отряд во главе с геологом Лисковским. Третья попытка отыскать золотую жилу тоже не принесла удачи. Большая тропа, давно не хоженная, местами заросла, кое-где ее засыпало, а в верховьях Каменной она исчезла совсем. Найти ее продолжение не удалось из-за ранних снегопадов. Лисковский возвратился ни с чем. Правда, он сделал много интересных и важных наблюдений, собрал новые данные о геологическом строении в бассейне реки Каменной. Лисковский предлагал на следующий год снарядить крупную геологическую партию, организовать методические поиски с обязательным шлиховым опробованием всех притоков реки. Но такую партию не снаряжали. Поиски золота в реке Каменной прекратились, а история рудаковского открытия стала легендой.
— А сам ты веришь в эту находку? — спросила Валентина Гавриловна.
— Без всякого сомнения! Неясно только одно: почему до Рудакова никто не нашел золота? По тропе целое столетие ходили сотни людей, нельзя поверить, чтобы ни один из них не видел под ногами кварцевой залежи с такой богатой рудой.
Небо мало-помалу расчистилось, и легкий ветерок высушил листву на кустарнике.
— Завтра можно ехать, — решил Павел Осипович.
— Только б вода за ночь спала, — сказал Кузьма Прокопьевич, недоверчиво посмотрев на вспученную помутневшую протоку.
— Будет холодно — спадет, — обронил Петр впервые за весь день.
На вершинах гор
На следующий день вышли чуть свет. Солнце еще не показалось из-за гор, но на противоположном берегу яркие лучи его зажгли ослепительным блеском коричнево-розовые скалы. На них в узких ложбинах лежит голубой, сиреневый и золотистый снег.
Несколько часов пути, и тропа привела к броду через небольшую речку — приток Каменной. В другое время это была не речка, а всего лишь прозрачный горный ручей, который можно перескочить, не замочив ног. Но сейчас вода в нем мутно-желтая, илистая. На середине она вспучилась стремительными пенистыми валами. Лошади и люди беспорядочно сгрудились на берегу.
Первым в воду въехал Павел Осипович, выбрав для переправы место чуть пониже тропы. Мухортый конь под ним шагает медленно, осторожно, высоко, как на параде, поднимая передние ноги, и, встряхивая головой вверх-вниз, норовит вырвать повод из рук всадника. Следом за Братовым в реку въехали остальные.
На другом берегу задержались, поджидая отставших. Кони нетерпеливо топтались, звеня подковами о камни. С гладких лоснящихся ног их стекала вода, оставляя на галечнике темные лужицы.
Отсюда тропа круто поднималась в горы. Идти дальше по берегу Каменной было невозможно: долина реки суживалась, зажатая между отвесами скал. Все спешились и гуськом растянулись по извилистой каменистой тропе, ведя лошадей в поводу.
Цокают кованые копыта о камень; позади в шорохах ветвей, тревожимых ветром, удаляясь, затихает однотонная песня реки. Тропа ныряет в чашу молодого лиственничного леска, вползает на бугор, покрытый редкими солнечно-светлыми стволами сосен. Выше, в просветы между деревьями, проглядывает малиновое огнище зарослей багульника. На противоположном борту долины видны гущи кедрача, острыми клиньями вбежавшие на скалы. Они словно кинулись на штурм каменной тверди гор и застыли на месте.
На тропе стоит крепкий запах лошадиного пота, отгоняемый теплым ветерком, пропахшим смолью. Чем выше уходит тропа, тем больше на пути крупных глыб и острых скал, кажется, что из-под травы выступает наружу каменное тело земли. Тропа пробирается по неширокому уступу, который круто обрывается вниз. На склонах чернеет лес, на дне белесой змейкой вьется река.
Подъему нет конца: горы вырастают на глазах. Но терпится скорее подняться на самый верх — там непременно откроется взгляду что-то необычное.