Ями был нормальным мужиком, не каменным и не железным. От такого чудесного вида он тут же почувствовал, как в штанах встало колом. Как нарочно вспомнилось, что у него давненько не было бабы. От этого яйца затвердели еще сильнее. Капитан тяжело выдохнул, думая о том, что насиловать дрыхнущую дуреху — явно не вариант. И, усмехнувшись про себя, решил разбудить ее поцелуем. Кто знает, а вдруг даст? Ну или побьет малость, не велика беда.
Конечно, время для любовных дел было не самое подходящее. Где-то тут ошивался чертов Барон, которого сейчас безуспешно разыскивал весь поднятый на уши орден «Голубой розы» во главе с Сол Маррон. Ями был одним из немногих, кто был способен его почувствовать и то как-то неясно. У того даже не было ки в обычном понимании этого слова, а исходящие от Барона энергетические токи скорее напоминали неестественное возмущение маннаполя, которое возможно после применения редких, малоизвестных заклинаний.
Несмотря на охватившее его возбуждение, Сукехиро старался не терять бдительность. Но, не почуяв ничего подозрительного, вернулся к своей затее с поцелуем. Даже ночью, в магическом голубоватом свечении, было видно, как Шарлотта залилась румянцем; она томно приоткрыла влажные губы и вновь шептала ими его имя. Ями судорожно сглотнул, любуясь ею и невольно думая о том, какой же красивой женщиной она стала. Это была уже не та холодная и угловатая девчонка… «Баба в самом соку», — заключил он и с вожделением засосал ее в губы. Устроила тут такое, так что теперь скромными поцелуйчиками не отделается.
Ями домогался ее поцелуем так, словно бы пытался заменить им весь остальной процесс совокупления; просовывал язык, с упоением посасывал нежные губы… В общем, наслаждался как мог, бесстыдно воспользовавшись ситуацией. От такой страсти Шарлотта неожиданно пришла в себя. Ями, придерживая ее за голову одной рукой, другой с удовольствием мял ее чувственные груди. Роузрей, не успев осознать, как и когда грезы перешли в явь, не могла с собой ничего поделать. Следовало бы уничтожить этого низко посягнувшего на ее честь негодяя, но все ее тело затопляло упоение от близости с ним.
Шарлотта не успела опомниться, как грубая ручища капитана, отшвырнув мешающий цветочек, плюхнулась ей между ног и принялась там гладить, заставляя еще сильнее течь. Сперва Роузрей задыхалась от слишком затянувшегося поцелуя, а затем и вовсе едва не потеряла способность дышать, когда он начал игриво потрахивать ее пальцами.
Дойдя до предела, Шарлотта собрала все свои силы и, не желая быть побежденной, резко повалила капитана на спину и сама вскочила на него с воинственным кличем. «Горячая ты девка!» — довольно выдохнул тот, вытягиваясь под ней поудобнее. Ему ужасно нравилось лениво лежать на спине, позволяя красивой женщине самой над ним потрудиться.
Лишь на мгновение она замешкалась, со стыдливым ужасом глядя на его здоровенный стояк, но собралась с духом и победоносно его оседлала. Она опустилась, издавая пронзительный крик. В ее глазах были непроглядная тьма и решимость. Сбывалось ее тайное желание, неприступная крепость пала; Шарлотта больше себя не сдерживала, выплескивая весь жар, что в ней накопился. Это была величайшая битва в жизни Шарлотты и самый необузданный секс на памяти Ями.
Она беспощадно мяла его, царапала, кусала, оставляя кровавые следы по всему телу, а с Ями творились настоящие чудеса: он долго не мог разрядиться, позволяя партнерше как следует разогреться и войти во вкус, а после, не успев кончить, вновь ощутил, как не успевший обмякнуть член твердеет прямо в ней. Он с какой-то невероятной неутомимостью ласкал всю ее от макушки до пят на куче этих чертовых лепестков из превратившихся в кашу роз и хотел еще и еще. Шарлотта, сама не своя, без устали объезжала своего ненаглядного мужлана, а тот изводил ее грубоватыми ласками и приятно щекотал трехдневной щетиной. Вокруг них бушевала магическая сила, она заставляла распускаться все новые и новые розы вместо помятых и вихрем уносилась ввысь.
Рассвет подкрадывался незаметно. За пределами колючего любовного гнездышка тоже шло веселье: на помощь девушкам из «Голубой розы» подоспели парни из «Зеленого богомола» и «Пурпурной косатки». Хорошенько подзарядившийся капитанской любовью Барон дыхнул на них всех силою темной страсти, чтобы не мешались. Так что теперь изо всех кустов и окон жилых комнат базы раздавались счастливые визги и стоны. Только Сол Маррон не унималась, крича, что не отдастся добровольно гадким мужикам. Или сестренка или баста! Она носилась как ошпаренная до самого утра, темная энергия Барона не действовала на нее также как на остальных, и тот лично пообещал исполнить ее желание, пускай только немного подождет. Сейчас он был так доволен, что решил это дело отметить рюмочкой-другой в таверне. А что, может, и ему ничто человеческое было не чуждо?
Пару часов спустя из увядающих колючих зарослей выполз взлохмаченный Ями, он нес на руках не менее растрепанную Шарлотту. От них пахло потом и всеми теми запахами, что сопровождают бурный секс. Вид у капитана был исключительно «поцарапанный», его майка свисала клочьями, болтаясь на одной лямке, в штанах зияли дыры, в спутавшихся волосах торчали лепестки роз и пожухлые листья. Шарлотта выглядела немногим лучше. Она неловко прикрылась ошметками платья и флегматично пыталась смахнуть прицепившиеся к волосам колючки. Прежде чем Сол Маррон начала орать от возмущения, Ями сунул ей в руки «сестренку» и побрел восвояси. Его спина была еще хлеще изодрана, вся в бороздах от ногтей.
Сукехиро поплелся к себе на базу, по дороге он остановился, чтобы перевести дух и закурить. «Ох, горячая девка!» — проворчал он, потирая расцарапанную спину. Вдалеке показалась знакомая фигура: это тащилась истерзанная Королевой Ведьм Ванесса…
***
Астер и Ноэль возвращались на базу ордена. Парень так и нес на руках девушку, закутанную в его рубашку. Навстречу топал капитан Ями с Ванессой на плече. Видок у всех четверых был еще тот.
— Вижу, вы времени зря не теряли, — заметил капитан, приближаясь.
— Вижу, вы тоже, — растянул губы в улыбке Астер. Ноэль смущенно отвернулась, уткнувшись носом ему в грудь.
— Я просто без сил, — отозвалась Ванесса из-за капитанского плеча. — Выпить бы чего покрепче, — заявила она, излишне активно ерзая.
— Тише ты, а то сама пойдешь, — буркнул Ями.
Из замка к ним выбежал Финрал. Вслед за ним ломанули ребята. Все громко вопили, радуясь спасению Ноэль. Ями кинул им Ванессу и отправился со спокойной душой отсыпаться. Ему предстояло кое-куда наведаться ближе к вечеру. Наклевывался возможный способ изловить этого чертова Барона.
Внезапно прямо на голову Финрала спикировал почтовый голубь. Сидевший там Неро подозрительно на него покосился и недовольно чирикнул, пересаживаясь в шевелюру Астера. Финрал открепил письмо, при виде фамильного герба на бумаге моментально скис.
— Что-то не так? — спросила Ванесса, стоявшая на негнущихся ногах и пытавшаяся ухватиться за него рукой.
— Нет, ничего, — отмахнулся Ролкейс и быстро сунул письмо в карман, пока никто не заметил. — Ничего важного.
========== 50 оттенков Финрала ==========
Финрал Ролкейс трагически взирал на семейное гнездо, отчаянно борясь с желанием, развернуться и немедленно уйти. Особняк был так же великолепен и строг снаружи и так же со вкусом обставлен внутри, как и в те времена, когда он бежал из дома. Только он малодушно собирался поддаться желанию вновь сбежать, как сзади вынырнул Лангрис — его младший брат по отцу.
— Приветик! Давно не виделись, Финрал, — поприветствовал тот не в меру жизнерадостно.
— Примерно с того раза, как ты меня едва не убил, — спокойно ответил Ролкейс. Он даже не злился за это, хотя, наверное, и должен был.
— Да ладно тебе, кто старое помянет… — Лангрис подмигнул.
— А кто забудет… — тихо выдохнул Финрал. Он посмотрел на подозрительно радостного братишку и спросил: — Зачем отец вызвал меня?
— Он последнее время нездоров, — сделав притворно грустное личико, протянул Лангрис. — Вот и хочет переписать завещание на всякий случай.