— Ну, пока не подействовали капли, могу тебе что-нибудь рассказать, подлиза, — предложил тот, обнимая его уцелевшей левой рукой.
— Расскажи про свои приключения в Пиковом королевстве! — оживился Леопольд.
— Я же сотни раз тебе про них рассказывал.
— Ну расскажи еще! — пристал хитрюга.
— Ну хорошо, слушай…
Не успел Фуэголеон открыть рот, как за дверью что-то громыхнуло. Затем послышались грозные чертыхания старшей сестры и ее сердитый топот.
— Мереолеона последнее время ведет себя странно, — сказал Леопольд.
— Не больше чем обычно, — ответил Фуэголеон, а сам призадумался. Он не был уверен.
— Мне что-то не хочется выяснять, в чем там дело, — буркнул Леопольд, который только что уютно устроился под боком у любимого братика. — Последний раз, когда я попал к ней под горячую руку, она меня чуть не убила. — Он показал ему косичку, которая была вдвое короче прежней длинны: — Вот, ее работа. Еще бы чуть-чуть и вообще бы без волос остался, — пожаловался он.
— Полагаю, если Мереолеоне понадобится наша помощь, она сама нас позовет, — справедливо рассудил Фуэголеон, хотя, конечно же, знал, что это не так.
— Вот-вот, — охотно согласился братик.
Леопольду очень хотелось послушать одну историю про поход «Багрового льва» в Пиковое королевство. Это случилось в те времена, когда брат еще не был капитаном. Тогда они с Брайанам Бенфунком, родственником офицера Бена, отличились на героической вылазке и вдвоем разгромили отряд «пиковых». А еще Леопольду очень не хотелось менять тему и рассказывать Фуэголеону о том, за что, собственно, его покарала рука Мереолеоны. А также о том, что та буквально полчаса назад разговаривала с каким-то мужчиной у себя в кабинете, и разговор этот крайне ее разозлил. Любопытный Леопольд хотел было его подслушать, но изо всех щелей повеяло такой мощью, что у него даже на миг в глазах потемнело. Здраво рассудив, что лучше убраться от греха подальше, Леопольд направился к себе. После этого им овладело странное беспокойство, которое он никак не мог унять. Оно и привело его в комнату старшего брата. Леопольд только сейчас понял, что под видом скуки пытался искать у него защиты как маленький.
Фуэголеон это чувствовал. Он не первый день знал своего брата и понимал, что, хоть тот уже совсем взрослый, все равно нуждается в его защите и участии. И он ничего не говорил, чтобы не унижать его чувство собственного достоинства. В конце концов, он заменил ему родителей и был за него в ответе. Неважно, насколько взрослым и самостоятельным тот стал. И он начал рассказывать ему истории, от которых им обоим делалось спокойнее и уютней.
Они проболтали далеко за полночь, пока Леопольд не начал клевать носом. Фуэголеон погасил свет, укрыл его получше одеялом и попытался уснуть. В теплых объятиях брата ему самому стало легче. Но сон едва ли шел. Фуэголеон старался не ворочаться, чтобы не разбудить брата, а сам думал о делах минувших. Вскоре он ощутил чувство тревоги, и ему даже начало казаться, что за ним кто-то следит. Леопольд беспокойно заерзал у него под боком, он тяжело дышал и постанывал. Фуэголеон включил свет и потрогал ему лоб, весь покрытый испариной.
— Леопольд, — позвал он, — с тобой все хорошо?
Но тот не ответил, а лишь задышал еще чаще. Фуэголеон потянулся к магическому переговорному устройству, чтобы вызвать Оуэна, но Леопольд, не просыпаясь, ухватил его за руку и горячечно прошептал:
— Я люблю тебя.
Он прижался к нему плотнее, потерся об него и чуть ли не замурлыкал. До Фуэголеона дошло очевидное. Он приподнял одеяло и, видя, как братец возбужден, легонько растолкал того с предложением отправиться в свою комнату и позвать ему пару симпатичных служанок. Но Леопольду, судя по всему, было и так хорошо. Фуэголеон кое-как растормошил его, но тот, словно бы еще находясь во сне, улыбался и, словно в бреду, продолжал:
— Братик, ты такой классный. Мне не нужен никто кроме тебя! — с этими словами он обхватил его за шею и потянулся к его губам, чтобы поцеловать.
Фуэголеон опередил его, чмокнув в лобик, не то чтобы остудить пыл, не то, чтобы убедиться, что у него все-таки нет жара.
— Братик, люби меня, — попросил Леопольд; его взгляд вдруг стал осмысленным, и Фуэголеон понял, что тот не спит и не бредит. — Я так хочу твоей ласки! — Леопольд смотрел круглыми глазами, таким щенячьим взглядом, что у Фуэголеона защемило сердце. Это был тот случай, когда умный и рассудительный старший брат не знал, что сказать. Леопольд же не унимался и продолжал: — У меня нет опыта в любви, я хочу, чтобы ты научил меня всему. Знаю, ты скажешь, что есть вещи, которым надо учиться самому, но… Я так хочу тебя! — умолял он.
— Леопольд, — Фуэголеон пытался подобрать слова, — я тоже люблю тебя… — Он тщетно старался быть строгим и расставить все точки над «и»: — Но есть границы, которые не следует переходить, даже если кого-то очень сильно любишь.
— Но, братик, кто, если не ты, меня всему научит?
Фуэголеон хотел бы ответить, что природа ему подскажет, но язык не повернулся. Он-то прекрасно знал по собственному опыту, как она иногда ошибается. Леопольд не сводил с него полного надежды зачарованного взгляда.
— Я всегда хотел быть похожим на тебя. Ты мой идеал мужчины, — выдал он с восторженным придыханием.
Фуэголеон посмотрел на него как-то грустно и обреченно. Он не торопился с ответом, прикидывая варианты, словно бы обдумывал тактику предстоящего сражения. Наконец, он сказал:
— Не стоит во всем подражать мне. Я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки.
— О чем ты, братик?
Фуэголеон собрался с духом и ответил вопросом на вопрос:
— Как ты думаешь, почему я до сих пор не женился?
Вопрос застал Леопольда врасплох, но он подошел к нему как к стратегической задаче своего командира и поднапряг мысли, несмотря на отвлекающее возбуждение:
— Может, ты не нашел подходящую невесту, — предположил он. И тут его осенило, что братик ни с кем даже не встречался, по крайней мере, ему было про это неизвестно.
Фуэголеон, не зная, как сказать прямо, снова задал наводящий вопрос:
— Помнишь, как до той истории про битву в Пиковом королевстве, я рассказывал тебе про Брайана Бенфунка?
— Конечно, это же твой друг, с которым вы разнесли целый отряд! — в глазах Леопольда светился просто детский восторг.
— Так вот, это строго между нами, — Фуэголеон даже понизил голос, словно опасаясь, что кто-то еще их услышит. — Мы были больше, чем друзья.
— А?
— Мы были любовниками, — вздохнул Фуэголеон. У Леопольда отвисла челюсть. — После него были и другие мужчины, — продолжил Фуэголеон, которому уже нечего было терять. — Я не ищу оправдания своему аморальному поведению, — пояснил он, — но я не хочу, чтобы ты шел по моим стопам в этом плане.
— А… э-э… — Леопольд хоть и был ошарашен, почувствовал, что надо выкручиваться. Он прекрасно понимал чувства брата, но как всякий маленький эгоист хотел добиться своего. Он почему-то ничуть не сомневался, что в его любви к брату и желании интимной близости с ним нет ничего аморального. — Братик, но откуда мне знать, что я потом захочу встречаться с мужчинами? Истина познается в сравнении, — философски заметил он. — Не узнаешь, пока не попробуешь. — Он сделал хитрющую мордашку: — А вдруг мне и не понравится даже? Буду вспоминать это потом как глупый каприз. — Он возобновил поползновения, ласкаясь к братику: — Ну всего разочек.
— Ты хочешь, чтобы я соблазнил собственного брата? — уточнил Фуэголеон, отрывая его от себя и грозно сдвинув брови.
— Всего разок, — озорно подмигнул Леопольд. — Ну пожалуйста!
Фуэголеон долго и внимательно на него смотрел, не меняя выражения лица, потом ухмыльнулся, сдаваясь:
— Хорошо, сам напросился.
Он откинулся на подушки и протянул руку в приглашающем жесте. Леопольд тут же вскарабкался на него поудобнее и спросил:
— Можно?
— Да, — кивнул брат.
Леопольда всего трясло от перевозбуждения и восторга. Он прикрыл глаза и неловко ткнулся ему в губы. Фуэголеон не спешил, давая ему освоиться самостоятельно, потом ласково провел рукой по щеке и, придерживая за подбородок, сам поцеловал его, медленно, пробуя на вкус, осторожно прикасаясь своими сухими и более жесткими губами. Леопольду это было очень приятно. Он стал отвечать ему с юношеской горячностью, излишне торопясь.