Джек был с утра не в духе. Он растянулся на лавке, закинув ноги на стол, и недовольно щурился. Старший офицер Эн уютно устроился в плетеном кресле, по обыкновению разглядывая корявые колючие сорняки, которые капитан держал в горшках в качестве комнатных растений.
— Все ловят этого Черного Барона, — сказал он, обращаясь к капитану. — Но сдается мне, тут что-то нечисто.
— Если эти идиоты хотят гоняться за пустой выдумкой, пускай гоняются, — ответил Джек Потрошитель. Он и так был постоянно раздражен последнее время, а тут еще эти глупые рыцарские собрания из-за всякой ерунды.
Джек уже даже начинал скучать по прежним временам. Он не сильно восхищался Юлиусом Новахроно, как многие другие, но при нем, надо признать, такого бардака не было. По крайней мере, его не дергали по пустякам, и ему не приходилось так часто видеть постную морду Нозеля Сильвера и подобных ему кретинов.
— И все же до меня дошли очень странные слухи, — продолжил Рингард. — Я даже взял на себя смелость и немного понаблюдал с помощью своих грибов-шпионов, — Эн с заговорщическим видом сдвинул на носу очки и посмотрел в глаза капитану.
— Ну? — нетерпеливо шикнул тот.
— Они принесли информацию, согласно которой Черный Барон не только существует, но и заставляет людей вытворять всякие непотребства.
— Вот удивил, — отрезал Потрошитель.
— Но самое интересное, — Эн расплылся в загадочной улыбке, — он вроде как и не человек вовсе.
— Вот я и не вижу смысла на него время тратить, — хмыкнул Джек. Он резко сел, упираясь руками в колени, и оскалился, облизываясь: — Вот если бы этого Барона можно было покромсать, тогда другое дело.
— Однако наши ребята уже загорелись желанием за ним погоняться, — усмехнулся Эн.
— Да пускай, мне не жалко, — дернул плечом капитан, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Главу «Зеленого богомола» Джека Потрошителя не волновал какой-то там Барон. Именно сейчас его больше волновало неудовлетворенное желание, что мешало ему, как зуд в левой пятке, и отвлекало от нужных мыслей. Ему срочно требовалась разрядка.
Эн, видя это, подошел сзади и начал массировать капитану плечи.
— Может, зайдешь сегодня вечером? Я ужин приготовлю, как обычно, — предложил он.
— До вечера еще дотянуть надо, — сказал Джек прямо. — И мне сейчас хочется совсем другого, — покосился он на Рингарда, тот с пониманием кивнул.
С Эном у них были «особые» отношения. Нет, не любовь и даже не бурные сексуальные игры. Просто Джек иногда заходил к нему вечером, Эн готовил ужин на двоих, после они пропускали по стаканчику «Клеверенди» и преспокойно трахались, расставаясь наутро без всяких сцен и сожалений. И продолжали вместе работать как ни в чем не бывало. Эн никогда не высказывал недовольства и не просил большего. Капитан Джек это даже ценил. Где еще найдешь такого спокойного, не требующего внимания любовника, к которому можно прийти, когда захочешь? Джек порой сам не отдавал себе отчета в том, что старался приходить к нему исключительно в благодушном настроении и «берег» такие вечера, как неприкосновенный запас продовольствия на военном положении.
— Мне сейчас хочется совсем другого, — повторил он, глядя через плечо Эна и растягиваясь в плотоядной ухмылке. Он замер в предвкушении, как богомол, увидевший жертву. Пускай подойдет поближе.
Секке Бронзазза, хвастливый красавчик, которого капитан особенно недолюбливал за то, что тот все время похвалялся, меля языком направо и налево, а работать при этом не хотел, явился пред его хищные очи, чтобы доложить о проделанной работе. Вернее похвастаться перед непосредственным начальством, какой он исполнительный и прилежный… «Говнюк», — было написано на капитанской физиономии.
Не успел Секке войти и раскрыть рот, чтобы начать заливать начальнику о «проделанной работе» вообще и своих титанических усилиях в частности, как тот припечатал ему в лоб:
— Эй, ты, есть для тебя задание.
По моментально скисшему выражению лица Бронзаззы было видно, что новая работенка вместо похвал — это не та награда, которой он ожидал.
— Что прикажете? — расплылся он тут же в услужливой улыбке, взяв себя в руки.
— Отсоси мне, — кинул Джек.
— Что? — Секке не был уверен, что расслышал правильно.
— Ублажи меня, это приказ, — грозно приложил Потрошитель.
Бронзазза не верил своим глазам и ушам. Нет, он, конечно, не раз уже слышал о некоторых наклонностях капитана… Но почему-то был уверен, что они обойдут его стороной. Секке побледнел и замер.
— Чего встал? Долго мне ждать? — Потрошитель поднялся с места и сам к нему подошел, расстегивая на ходу штаны.
В следующий момент он схватил Секке за длинную челку и заставил опуститься на колени. В лицо парня воинственно уткнулся капитанский член, до неприличия длинный и возбужденный, какой-то весь неестественно жилистый. Шокированный Секке отшатнулся от отвращения и стиснул зубы, опасаясь, что ему засунут его в рот насильно.
— Долго мне еще с тобой возиться? — терял терпение Джек.
У горла Секке оказался нож.
— К-кап-пит-тан, в-вы с-серьезно? — выдавил тот из себя.
— Я похож на того, кто шутит? — оскалился Потрошитель, прижимая плотнее лезвие к его горлу и уже царапая им до крови.
— Н-нет… — трясся Секке.
— Ты самый бесполезный из всех, кто мне попадался. Я взял тебя только потому, что мне не досталось никого получше. Так хоть какая-то польза от тебя будет. Соси! — прикрикнул Джек и жестко дернул Секке за его ненаглядные волосы, за которыми тот так ревностно ухаживал, рискуя их выдрать. Бронзазза обливался слезами от боли и унижения.
— Не нравится? Сдавай накидку и вали ко всем демонам!
— Хорошо, я сделаю все, как вы скажете, — заливался соплями франт, потеряв в одночасье весь свой товарный вид.
— Так бы сразу. А то мне бы следовало наказать тебя за невыполнение приказов своего капитана. Ну же, открывай рот, хватит ломаться!
Секке, всхлипывая, сделал, что велели. Он никак не мог себя заставить взять в рот член капитана, но тот, потеряв всякое терпение, присунул ему сам. Бронзазза едва не задохнулся: тот не помещался у него во рту. Джек схватил его за голову обеими руками, покрутил ей и ловко нанизал, проталкиваясь ему в горло. Секке едва не вырвало, из глаз и носа полилось ручьями, дышать стало совсем нечем. Потрошитель безжалостно таскал его за волосы и вжаривал с разгону в глотку.
— А-а… хорошо… — шипел он. — Вот и ты, бестолочь, хоть на что-то сгодился, — он растянул в широкой ухмылке и облизывал свои тонкие, как проволока, губы по-змеиному длинным языком. — Да-а…
Только почувствовав, как парень бьется в конвульсиях от нехватки воздуха, Потрошитель прервал свое увлекательное занятие и дал ему отдышаться. Не то, чтобы ему было его хоть сколько-то жалко, просто хотелось попробовать его, так сказать, со всех сторон, прежде чем тот придет в полную негодность.
— Ладно, теперь подставляй задницу, — «смилостивился» он.
Секке, едва прокашлявшись, посмотрел на него с ужасом и полным непониманием во взгляде, хотя после того, что только что произошло, должен был догадаться о том, что последует продолжение. Он, вытаращив глаза, так и уставился на капитана.
— Я собираюсь использовать тебя в качестве девки, чего непонятного? — рявкнул тот, едва подавляя желание пнуть его в морду сапогом.
Еле живой Бронзазза жалко ползал перед ним на коленях и, дергая за край одежды, умолял:
— Нет, пожалуйста! Я не из «этих»… Мне девушки нравятся!..
Секке был готов на все ради славы и карьеры, но не был уверен, что его психика такое выдержит. Он бы с радостью стал капитанской подстилкой, будь он, к примеру, членом «Голубой розы» или «Кораллового павлина» или… Нет, насчет леди Мереолеоны он, конечно, не был уверен… Но позволить отыметь себя мужику было для него равносильно концу света.