— Остров наш посмотреть приехали? — спросил он, крепко пожимая всем руки.
— Да. Интересно. А скажите, Иван Васильевич, почему остров этот Вороньим зовется?
— Говорят, лес тут был в старину, так вороны на ночь сюда прилетали, на деревья садились, — вот и прозвали остров Вороньим.
— Так. А что это за гранитная плита, или, как нам рассказывали, плата, лежит под водой в Больших Воротах? Вроде как порог?
— Никакой плиты тут нет. Это так, разговоры. Есть тут действительно грива, так это вроде как возвышение на дне. Вот отсюда видно, над тем местом вехи поставлены.
— Вроде как известняк какой, — сказал Салов. — Отец рассказывал, что в старину, когда вода ниже была, так он из воды торчал. На него рыбаки отдохнуть высаживались. Шесть, а то и восемь лодок враз приставали.
— Вот-вот. Это так и было, — подтвердил Гусь.
— А как вы думаете, где же может быть Вороний Камень, около которого Ледовое побоище произошло?
— Вороний Камень? Так ведь его искал несколько лет назад ученый один, из Тарту приезжал.
— Это был Паклар Эрнст Карлович.
— Вот-вот. Карлович. Эрнст Карлович. Я еще с ним на лодке ездил. Он говорил, что камень этот там, за Городецким островом. Ближе к Желче.
Иван Васильевич показал рукой на северо-восток.
— Только камня этого теперь нет, — добавил Салов. — Взорвали его. Опасный был очень, мешал судоходству. Теперь лежат на дне только его куски.
— А скажите, на Озолице за последние годы никаких находок сделано не было? Ну, скажем, оружия старого или еще чего другого?
— Нет. Сказать не могу. Вот мальчонками бывали мы на Станке и Лежнице. Так там на берегу вроде как каску нашли. Ну глупые тогда были. Боялись, что отберут ее у нас. Захоронили в песке, а потом сами найти не могли, сколько ни искали. А впрочем, погодите. Ведь у меня тут на окне лежит… Вот крест нашли мы недавно. — Он скрылся в домике.
Это был нательный крест — энкалпион[4]. Отлично сохранившийся, с очень тонкой отделкой.
Энкалпион.
— Где же вы нашли?
— А вот на том островке. Сиговец он теперь зовется. — Старик показал на небольшой островок меньше, чем в километре от острова Вороньего. — Могу поехать и показать вам. А крест, если чем интересен, так возьмите.
Мне-то он не нужен.
По пути к острову Алексей Леонтьевич рассказал его историю. Оказывается, он образовался всего каких-нибудь лет 40–50 тому назад. До этого он был северной оконечностью мыса Сиговец. Но воды озера прибывали и размыли берег, образовав протоку.
— Течение-то идет из Псковского озера в Чудское. Вот и промыло себе дорогу. Теперь не только на лодках пройти можно, даже «Йола» тут теперь ходит. Глубоко. Но и озеро прибывает все время. Наступает на берег. Там, где мы раньше сено косили, теперь наши внуки щурят ловят.
— А что это там плывет? Смотрите, вон там? — спросил Олег.
На гладкой поверхности озера отчетливо виднелось что-то. Оно двигалось. Моторист повернул лодку, и вскоре все увидели голову молодой козули, пытавшейся переплыть озеро.
Когда лодка подошла совсем близко, Олег схватил ее за рога, Алексей Леонтьевич — за ноги, и втащили в лодку. Животное сделало несколько конвульсивных движений и замерло.
— Проклятое место. Вечно тут тонут, — с сердцем сказал Иван Васильевич.
— А почему?
— Так ведь сиговица[5] тут, — сказал Гусь так, будто весь свет должен знать, что это обозначает.
— Сиговица? Непонятно. Что это?
— Место такое на озере. Зимой оно плохо замерзает. Чуть кто собьется с пути в туман или метель и попадет на сиговицу, тут ему и крышка — проваливается с лошадью под лед.
— А почему же здесь лед тонкий?
— Кто его знает… Только от старины тут так и было, — ответил Салов.
— Допустим, что зимой лед слабый, но почему же козуля летом здесь тонула? — недоумевал Георгий Николаевич.
— Все равно место это проклятое…
Лодка уже входила в промой, как называют здесь такие протоки, и пристала к островку.
Все вышли. Остров густо зарос высокими травами и кустарником. На западном его берегу высились два старых дерева-великана, остатки когда-то росшего на берегах древней Узмени векового леса. Олег стал копаться в небольшой узкой полоске песчаного берега, надеясь найти какие-нибудь остатки старины. Гусь показал ему место, где нашел крест. Алексей Леонтьевич и моторист, покуривая, тихо о чем-то беседовали.
4
Энкалпион — нательный личный крест с изображениями святых, имена которых носят владелец креста, его отец, дед… Изготовлялся чаще всего для воинов как амулет. По изображениям на нем иногда можно установить его владельца, а следовательно, датировать находку.
5
Сиговица получила название от рыбы сиг, наиболее нуждающейся в кислороде и скапливающейся в проталинах зимой.