– Да, верно.
– Поэтому отправляйся туда немедленно. Ей могли вколоть яд. И затем оттащить тело и велосипед подальше от дорожки. Криминалисты прибудут позже, пока что там дежурит наряд полиции.
– Понял. А где именно на болотах?
– Западное из трех Уттерслевских болот. Ты сейчас на Бульваре Андерена, подъезжаешь к мосту?
– Уже свернул.
– Отлично. В другом конце бульвар перетекает в шоссе, идущее в пригороды, тебе прямо по нему. Это всего семь километров от тебя.
– Да, вижу по навигатору.
– Шоссе проходит как раз справа от болота, есть съезд. Видишь? Быстрее всего будет оставить автомобиль там и пройтись. Тело обнаружено на северном берегу болота, примерно посередине.
– Понял, еду. Ты Ларса-то поздравила?
– Сейчас позвоню.
– Давай. Скажешь, что я сильно задерживаюсь, хорошо? У меня тут подарок на заднем сидении.
– Хорошо. До связи!
– Давай, до связи.
Линдеберг отключил звонок.
Профессор Нильсен вел у нее занятия?
И убийца вколол ей яд? Так же, как собирался вколоть яд американскому аспиранту?
Линдеберг пока ничего не знал про время наступления ее смерти. Из-за этого выстраивать картину событий, пускай даже гипотетическую, было преждевременно.
Возможно, убийца после неудавшегося покушения на американца поспешил на северо-западную окраину и вколол остатки жидкости в несчастную девушку? Или же наоборот? Сначала убил ее, а потом поехал в центр города, где у него произошла осечка? Тело девушки могло пролежать на заболоченном берегу и не быть никем обнаружено довольно много часов.
А почему он, собственно, сбросил профессора со стремянки? Почему было не сделать укол и ему?
Вопросы плодились и плодились сами собой.
Чёрт! Я же без куртки! вдруг сообразил Линдеберг. Как я буду на таком холоде идти пешком? А потом еще и работать там на берегу неизвестно сколько времени!
Кожаная куртка была отдана американцу. Линдеберг был уверен, что доедет на машине до Ларса, а потом поедет к себе домой.
Ладно, там наверняка стоит «Скорая». У них должно найтись, что накинуть.
Линдебергу представился герой из примерно каждого второго голливудского боевика 80-х. Перед финальными титрами тот обязательно сидит возле «Скорой», закутанный в теплый плед и с бинтами на голове, и при этом перекидывается дурацкими шутками с другими героями. Вот только Линдебергу предстояло в таком виде – разве что без бинтов – проводить опрос свидетелей.
…Криминалисты забрали пальто американца с собой на экспертизу. По их словам, потребуются минимум сутки, чтобы установить состав жидкости на воротнике.
Что если это никакой и не яд вовсе?
Линдеберг постарался сосредоточиться на поворотах, но хаотичные мысли лишь сильнее стали разрывать его мозг.
Что если нападение вообще не связано со смертью профессора? Может, это был какой-нибудь экологический активист или зоозащитник? Увидел на моднике дорогое пальто с огромным поднятым воротником – и выпрыснул на него краску. Они ведь так делают?
Хотя… для этого воротник должен быть из меха, а он шерстяной.
Да мало ли, что это вообще могло быть?
Практикантка, вернувшись из Coffee Industry, возле которого всё произошло, передала Линдебергу показания свидетелей. Увы, никакой информации, способной существенно помочь следствию, ей раздобыть не удалось. Лицо нападавшего со шприцем было скрыто капюшоном и каким-то темным шарфом, обмотанным вокруг шеи и поднятым до самых глаз. Никто не смог описать ни его одежду, ни рост. Камер наружного наблюдения там, как на зло, тоже не оказалось.
Однако шеф, не дожидаясь результатов лабораторного исследования, погнала Линдеберга на Уттерслевское болото!
Давненько он не замечал у нее такой активности.
Обычно всё происходило наоборот. Сколько раз Линдеберг уговаривал ее запросить судебную санкцию на прослушку подозреваемого или на что-то еще, что было крайне важно и срочно, но получал отказ! Мол, недостаточно оснований. А тут вдруг развела такую бурную деятельность?
Журналисты, сообразил Линдеберг.
Ну конечно.
СМИ уже взяли ее за задницу. Мало того, что погиб всенародно любимый профессор Нильсен. Теперь еще и загадочная смерть девушки, у которой он вел занятия в каком-то элитном колледже! Линдеберг уже представил себе заголовки завтрашних газет. Вся бульварная пресса гарантированно встанет на уши. Когда у них последний раз был подобный случай порезвиться?