Начальник 3-го отдела (борьба с агентурой противника) ГУКР СМЕРШ НКО СССР с 1943 по 1946 г. генерал-майор Владимир Барышников
На лице Иванова появилась болезненная гримаса, он с раздражением ответил:
— С нашими-то силенками только на захваты и идти. Я, к твоему сведению, Владимир Яковлевич, больше пятнадцати процентов оперсостава потерял, пока наступали от Армавира до Кореновска, и в Краснодаре еще восемнадцать. Так что…
— Не сердись, Андрей Иванович, — поспешил сгладить свою резкость Барышников и, не удержавшись, все же посетовал: — Жаль, что Гесса упустили, ведь совсем близко подобрались, и на тебе — все сорвалось.
— Этого мерзавца теперь не взять, — сбавив тон, ответил Иванов. — По моим данным, еще в январе за крупный провал его сняли с должности, и теперь у них заправляет то ли Штайн, то ли Краузе. Но эти далеко от нас не уйдут.
— Хотелось бы верить. Вопрос только — где их искать?
— Есть оперативная информации, что они рассредоточились в Крымской и Темрюке, а переправочные пункты наладили в Шапсугской и на хуторе Азовский.
— Товарищ майор, недавно мои разведчики нащупали еще одну точку в Абинской, — напомнил Коломиец.
— К сожалению, товарищи, всего этого недостаточно, — покачал головой Барышников. — В последние месяцы вы, да и не только вы, а целый отдел армии работает вслепую против абверовцев… — Не став дальше развивать эту тему, он направился к входу в опустевший штаб «Абвергруппы 102».
— Товарищ подполковник, там небезопасно: минеры обезвредили две ловушки, — предупредил Коломиец и первым шагнул на порог.
— А мы не из пугливых, правда, Андрей Иванович? — снисходительно заметил Барышников. — Давай, капитан, веди на экскурсию!
Коломиец пожал плечами, прошел вперед и двинулся по коридору. Следом за ним, стараясь не перепачкаться о груды мусора, осторожно продвигались старшие офицеры.
От штаба остались только голые стены и обломки мебели. Абверовцы уничтожили все, что не смогли вывезти с собой. Разбитые шкафы, стулья и табуретки валялись в коридорах и кабинетах. В одном из них Барышников задержался и принялся рассматривать странный то ли чертеж, то ли рисунок на стене. Краска еще не успела облупиться и потускнеть. В верхней части рисунка выделялась взятая в кавычки буква «Г», ниже под ней стояла цифра двадцать семь, к хвостику которой прилепилась маленькая «я», вправо от нее вела жирная стрела, заканчивавшаяся заглавной «К». Иванову и Коломийцу наскучило разглядывать этот ребус, тем более что через разбитое окно со двора потягивало тошнотворным запахом тлеющих тряпок. Они крутили носами и нетерпеливо переминались за спиной подполковника. Он, казалось, не замечал их недовольного сопения и как завороженный разглядывал рисунок. Затем сделал резкий шаг вперед, коснулся рукой буквы «Г», словно убеждаясь в ее существовании, и, обернувшись, спросил:
— Андрей Иванович, тебе этот рисунок ни о чем не говорит?
— А черт его разберет! Какая-то китайская грамота, — пожав плечами, ответил он.
— Нет, ты получше присмотрись, — настаивал Барышников. — Как ты думаешь, что могут означать двойка и семерка?
— Вроде день, а может, код, — терялся в догадках Иванов.
— Почти угадал! Предположим, день, а что стоит за «я»?
— Владимир Яковлевич, я тебе не китайский мандарин, чтобы…
— Может, двадцать седьмое января? — не выдержал Коломиец и тут же смешался под сердитым взглядом своего начальника.
— Правильно мыслишь! — подбодрил Барышников. — Что еще на ум приходит?
— Товарищ подполковник, так в тех самых числах абверовцы дали деру из Краснодара! — осенило капитана.
— Молодец! — воскликнул Барышников и повел пальцем по стрелке к букве «К».
— К… Краснодар? Нет! Наверное, Киевская, — строил предположения Коломиец.
— Хорошо соображаешь! Уже теплее! Теперь все вспоминаем — какие под немцами остались станицы?
— Стоп! Это Крымская! Точно — Крымская! Их штаб сейчас находится в Крымской! — первым сообразил Иванов и в подтверждение своей версии стал приводить аргументы: — Надежно прикрыта Голубой линией — Леселидзе с Брежневым об нее шестой месяц зубы ломают. Но самое главное, от Крымской рукой подать к портам в Геленджике и Туапсе.
— Вот вам и китайская грамота, теперь все сходится! Гесс или кто там еще засел со своим выводком в этой самой Крымской! — подвел итог Барышников.
— Ну, ты и голова, Владимир Яковлевич! — не смог скрыть своего восхищения Иванов и, хитровато сощурив глаза, спросил: — Тогда, наверное, скажешь, что или кто стоит за буквой «Г»?