И очередной встреченный мною дракон в копилке.
Тонкие мужские губы сложились в улыбку — и я не смогла сдержать свою в ответ. Она казалась настолько теплой и искренней, что рядом с ним я мгновенно почувствовала себя в безопасности.
— Спасибо… — неловкое молчание затянулось, поэтому пришлось найти силы на благодарность.
— Рад, что вы не ушиблись.
Казалось, дракон и не собирался меня отпускать.
Я оторвала взгляд от его лица. Одет он был просто, но со вкусом — белая рубашка, застегнутая на все пуговки, и черные штаны с широким черным же поясом, который подчеркивал подтянутую фигуру.
Мои руки, лежащие на его плечах, почувствовали необычайную мягкость ткани. Струящаяся, теплая от мужского тела и переливающаяся на солнце. Это ощущение я не спутаю ни с чем.
Шелк!
У бабушки дома был лишь маленький отрез этой безумно дорогой ткани, но я изучила его вдоль и поперек, надеясь когда-нибудь сшить себе что-то по-настоящему роскошное.
— Прошу прощения, — осторожно убирая руки с моей талии, мужчина прокашлялся.
Такие теплые… Я чувствовала это даже сквозь одежду.
И мелькнувшее в его взгляде недоумение, сменившееся интересом, увидела сразу.
— С вами все хорошо? — вежливый вопрос.
— Да… да, благодарю вас, — неожиданно смутившись, ответила я скромно.
Его манера речи, галантность, вежливая улыбка, дорогая на ощупь одежда… Мне стало неловко, будто я даже стоять рядом с этим человеком не могла, не то что мило беседовать.
Возможно, он был каким-нибудь важным человеком в городе. Но знать наверняка этого не могла — я мало интересовалась светской жизнью королевства.
— Я, — я замялась, делая шажок назад и подбирая слова, — я пойду. Прощу прощения, что налетела на вас. И еще раз спасибо за помощь. До свидания!
А точнее — прощайте.
И буквально улизнула у него из-под носа, оставив того недоуменно смотреть мне вслед.
Смешавшись с толпой в соседнем проулке, я поспешила в пекарню мисс Дорингтон.
В основном всю выпечку готовила она сама, но маковые пироги бабушки Ираиды были исключением. Ее сдобу особенно любили в нашем городе, поэтому мисс Дорингтон с радостью их покупала, обеспечивая этим большой поток посетителей.
Наш небольшой городок находился практически на окраине королевства Лорк. Раффорд — тихое и спокойное для жизни место, а люди здесь в большинстве своем простые и радушные.
И драконы, да.
Оживленные уютные улочки, милые деревянные домики с пестрыми клумбами, веселая детвора, запах выпечки, смешивающийся с легким цветочным ароматом — вот как бы я описала уже практически родной городок.
В центре Раффорда всегда кипела жизнь: торговцы зазывали зевак в свои лавки, лошади везли нагруженные телеги, уличные музыканты играли удивительные мелодии. Повсюду слышались веселые крики играющих детей, оживленное общение горожан, хлопанье драконьих крыльев в воздухе и стук подков о мостовую.
Наконец я добралась до своей цели — прямо надо мной висела вывеска “Виленины сладости”, а из приоткрытой двери доносился невообразимый аромат свежеиспеченного хлеба. Именно с него начинался рабочий день Вилены Дорингтон — милой молодой женщины чуть за тридцать.
Мы с ней неплохо поладили, и она даже любезно разрешила обращаться к ней по имени.
Под звон колокольчика над головой я шире распахнула дверь, занося вперед себя многострадальную корзину с маковыми пирогами.
Запутавшаяся в прутьях корзины еловая веточка была безжалостно выкинута за пределы помещения в открытое окошко.
— Доброе утро, — мой голос прозвенел вслед дверному колокольчику.
— Иду-иду, — донеслось со стороны кухни, скрытой за дверью.
Витрины уже начали потихоньку заполняться хлебом. Белый и черный, с семенами и сухофруктами — Вилена любила свою работу, и этого невозможно было не заметить.
Дверь, ведущая на кухню, с шумом распахнулась, впуская горячий воздух в небольшое помещение.
Сначала моему взору предстала спина Вилены. Светлые волосы были собраны в тугой пучок, а завязки белого фартука на тонкой талии качались в такт движениям. Обеими руками она держала большой поднос со свежей партией ароматного хлеба.
Вилена обернулась. Лучезарная улыбка сменилась недоумением.
— Герда?.. — Вилена замялась, удивленно глядя на меня.
— Она самая, — в свою очередь напряглась я.