Игроки тем временем общались между собой без слов на понятном им языке. Капитан Руиспидж положил карту и взял взятку, поскольку его карта оказалась самой старшей. Он бросил через стол взгляд на миссис Франт, партнершу по игре. Она подняла голову и благодарно улыбнулась. Во мне поднималась волна отчаяния. Благодаря игре меж ними возникла некая интимная связь, словно они сидят в комнате один на один. Я цедил кофе, пока на донышке чашки не осталась только горькая гуща, и заставлял себя думать о чем-то менее болезненном.
Что же имел в виду Ноак? Что может быть страшнее, чем узнать, что сын умер вдали от отца в результате несчастного случая? То, что его втянули в преступление?
«Фрэнк был хорошим мальчиком, но, увы, проявлял некоторую склонность к упрямству».
Эта эпитафия предполагала, что хотя бы одно качество лейтенант Сондерс унаследовал от своего отца. Но в этом нет ничего криминального или греховного. Что же может быть страшнее, чем узнать, что твой сын — хороший мальчик — погиб по собственной вине по причине злоупотребления спиртным?
Только то, что он умер по какой-то иной причине. По-видимому, не из-за болезни. Значит, ему помогли отправиться на тот свет. Но если бы его, например, казнили по приговору суда, то не стали бы говорить, что он умер в результате несчастного случая. Что же получается, смерть сына мистера Ноака была преступлением?
Иными словами, лейтенанта Фрэнка Сондерса убили?!
49
В четверг утром сэр Джордж был настолько любезен, что лично прискакал в Монкшилл сообщить новость — в ночь после бала можно будет остановиться в апартаментах на Уэстгейт. Изначально апартаменты предназначались для лорда Вадена и сопровождающих его лиц, но лорд вынужден был уехать из-за внезапной болезни одного из близких родственников, который мог оставить ему наследство. Сэр Джордж взял на себя смелость забронировать апартаменты на имя мистера Карсуолла, но если что, можно в любой момент отменить резервацию, поскольку сегодня капитан Руиспидж приглашен на обед в Глостер.
Это был стимул, необходимый мистеру Карсуоллу. Он не только был польщен вниманием сэра Джорджа, но и рад предложению, устранявшему главное препятствие. Сэр Джордж добавил, что его матушка с нетерпением ждет продолжения знакомства с мисс Карсуолл и миссис Франт. Когда мы сидели в гостиной после обеда, мистер Карсуолл вновь заговорил о покровительственном отношении леди Руиспидж к мисс Карсуолл и миссис Франт.
— Но, папа, — возразила мисс Карсуолл, — ты же знаешь, что Софи не сможет пойти на бал.
— Конечно, не сможет. Но ведь ничто не мешает ей поехать с нами в Глостер, правда? — он повернулся к миссис Франт, сидевшей за чайным столиком. — Вам понравятся глостерские магазины. Мы тут, в Монкшилл-парк, живем в четырех стенах, смена обстановки пойдет на пользу.
— Да, сэр, — сказала миссис Франт.
Крякнув от напряжения, Карсуолл перегнулся через стол и похлопал ее ручку своей лапищей.
— Вы не можете вечно хандрить, моя дорогая. Купите себе что-нибудь красивое. И мальчику тоже.
Миссис Франт отдернула руку и принялась собирать чайные принадлежности.
— Сэр Джордж привез мне сегодня записку от миссис Джонсон, — весело сообщила мисс Карсуолл. — Она вложила рецепт супа из угря от леди Руиспидж. Так мило! Интересно, в каком составе мы поедем в Глостер и сколько комнат для нас заказано? Неприятно жить под одной крышей с несимпатичными или безразличными тебе людьми.
— О да, — кивнула миссис Франт, — нет ничего хуже.
Бал в «Белл-Инн» был назначен на среду, двенадцатое января. Целую неделю в Монкшилл-парк только об этом и говорили — где они поселятся, что наденут, кого надеются встретить и кого, наоборот, не хотят. Предполагалось, что мы с мальчиками останемся в имении.
В понедельник, за два дня до бала, я пришел в гостиную в поисках учеников и обнаружил там мисс Карсуолл, сидевшую около камина с книгой. Я объяснил, что ищу мальчиков.
— Почему вы не отпустите их побегать после обеда? — зевнула она, обнажая острые белые зубки. — Мне кажется, ничто так не нагоняет тоску, как книга.
— А что вы такое читаете?
Она протянула мне маленький томик в тканевом переплете.
— «Домашняя кухня. Сборник полезных рецептов». Просто кладезь ценной информации. Здесь рассказывается, как правильно приготовить копченую баранью ногу, хотя звучит это ужасно, да и на вкус, наверное, тоже не очень-то. Две с половиной страницы посвящены исключительно прачке и ее обязанностям. Такая скука! Я даже представить не могла, что в мире столько полезных знаний. Кажется, они безграничны, как Тихий океан.
Я вежливо ответил, что столь способная ученица, без сомнения, вскоре приобретет все необходимые умения.
— Мне трудно даются книжные премудрости, мистер Шилд. Так что не считайте меня синим чулком, это совсем не так. Но папа придерживается мнения, что каждая женщина обязана разбираться в домоводстве, — мисс Карсуолл заморгала. — Он требует, чтобы я брала пример с леди Руиспидж, — ее рука взметнулась к лицу. — Ой!
— Что случилось, мисс Карсуолл?
— Кажется, в глаз что-то попало, — мисс Карсуолл нетвердо поднялась, надув губки от досады, и посмотрела в зеркало, висящее над камином. — Ничего не видно, но здесь такое плохое освещение. Очень больно!
— Мне позвать кого-то из слуг?
— Да они явятся через сто лет, а потом пойдут искать мою горничную. Нет, мистер Шилд, не могли бы вы подойти к окну и взглянуть? Что же там такое… Вряд ли мошка в такое время года. Наверное, уголек или волосок. Даже простая ресничка может вызывать столь неприятные ощущения.
Я проследовал за мисс Карсуолл к окну, где она повернулась ко мне и подняла лицо. Я подошел поближе и осмотрел ее левый глаз. Когда вы стоите рядом с женщиной, то ощущаете ее запах — не духи, которыми она пользуется, а ее естественный аромат — смесь запаха духов, одежды и тела.
— Пожалуйста, поверните голову налево, — попросил я. — Вот так… уже лучше.
— Вы что-нибудь видите? В уголке глаза.
— В каком уголке?
Она хихикнула.
— Мысли путаются. Во внутреннем.
Я еще немного приблизил лицо, чтобы лучше видеть, а мисс Карсуолл в этот момент поднялась на цыпочки и повернула голову направо. Ее губы скользнули по моим.
Я испуганно вскрикнул и отскочил.
— Извините, мистер Шилд, — сказала мисс Карсуолл совершенно спокойно.
— П-п-прошу прощения, — промычал я, а сердце стучало как барабан.
— Не за что. Сначала мне показалось, что волосок вышел, но теперь кажется, что он все еще там. Не могла бы я попросить вас взглянуть еще раз?
Мисс Карсуолл снова подняла лицо и улыбнулась. Я прильнул к ее рту и почувствовал, как ее губы затрепетали и на мгновение приоткрылись. Потом она схватила меня за руки и сделала шаг назад.
— Отойдите от окна, — прошептала мисс Карсуолл.
Словно в танце мы сделали синхронно несколько шагов, как будто стали единым целым, и снова начали целоваться. Она положила руки мне на плечи, а я обхватил ее за бедра. Ее тепло обжигало меня огнем.
Тридцать секунд? Самое большее минута. За дверью раздался какой-то стук, и мы отпрянули друга от друга. Через секунду я созерцал реку вдалеке, а мисс Карсуолл сидела на диване, сосредоточенно листая страницы «Домашней кухни». Толстая горничная с потным красным лицом внесла в комнату ведерко с углем. Она подложила углей в камин и почистила решетку. Пока она орудовала кочергой, в комнату влетели мальчики.
— Мистер Хармвелл собирается показать нам, как ставить капканы на кроликов, — с гордостью сообщил Чарли. — Разве не здорово? Если мы потерпим кораблекрушение, как Робинзон Крузо, то сможем по-королевски питаться крольчатиной.
— Мистер Хармвелл очень любезен, — сказала мисс Карсуолл.
— Да, он очень добрый, — простодушно ответил Чарли. — Эдгар говорит, он совсем не такой, как те негры, что работают у них дома.
— Почему? — поинтересовался я.