— Ох, трудно представить этого респектабельного человека в роли убийцы, — вздохнула Мадлен.
— Если постараться, то можно. Удивляет то, что он мог выбрать такие грубые орудия преступления. Обычно доктора вершат убийства при помощи редких ядов.
Доктор Лебег оказался очень любезным. Он радушно встретил гостей и даже предложил кофе. Гости вежливо отказались.
— Вы хотели что–то узнать у меня? — перешел к делу Лебег.
— Да, мсье, но мои вопросы могут показаться вам наглыми, — ответил Макс. — Прошу заранее простить меня и понять, что в данной ситуации это неизбежно. Где вы были в вечер убийство Жан — Жака Руссо?
— Разве это было убийство? — удивился доктор. — Я не знал.
— Этого никто не знает! — пояснила Мадлен. — Так считает Макс.
— В тот вечер я прогуливался у озера, — ответил Лебег. — Потом вернулся до–мой… Зачем такие странные вопросы? Вы, что меня подозреваете?
— Да, мсье, — вздохнул Робеспьер. — И у меня для этого есть веские основания. В тот вечер вы были у озера, это правда. Но вы зачем–то решили заняться стир–кой. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Откуда вам это известно? — спросил Лебег.
— Я вас видела! — пояснила Мадлен. — Вы меня очень испугали.
Мадлен вкратце пересказала увиденное.
— Мсье, не могли бы вы подробно рассказать о том, как вы провели этот ве–чер? — попросил Робеспьер.
— Я вам уже все сказал! — упорствовал Лебег. — Во время прогулки я упал в траву и решил застирать мой сюртук.
— В траву? — удивилась Мадлен. — Но трава зеленая! А вы отстирывали что–то красное! Я уверена, это была кровь!
— Мадмуазель, вам это показалось, — пояснил Лебег. — Вы были очень напуга–ны, к тому же уже начинало темнеть. Это был оптический обман.
— Довольно, мсье! — перебил его Робеспьер. — Это уже какое–то шарлатанство! Никто вас не обвиняет в убийстве! Может, потом вы согласитесь рассказать все, как было. А сейчас я бы попросил вас рассказать мне о Жирардене и его сыне.
— Маркиз корыстолюбивый негодяй! — сказал доктор. — Хочет прославиться. Вот и заманил Жан — Жака в свое имение. Однако он очень осторожен, каждый шаг своих действий тщательно продумывает и просчитывает. Именно благодаря этому он привел в порядок свое состояние. Фернан трус и глупец. У меня всегда сердце кровью обливалось, когда он тиранил мадмуазель Таверне! Этот мерзавец при каждом удобном случае доказываел ей, что она недостойна его, и ей крупно повезло, что он выбрал ее. Знает, что мадмуазель не может ему противостоять. С теми, кто может дать ему отпор он так себя не ведет.
— А что вы думаете о мадам Лавассер и ее дочери?
— Лавассер ужасная женщина и при этом чертовски умна и энергична. Та–ких врагов лучше не иметь. А ее дочь ленива и медлительна, соображает мед–ленно. Ее заботит только собственная внешность… хотя, на мой вкус, внешность мадам Терезы оставляет желать лучшего. Ее брат сержант Рену более приятен. Он стал военным, чтобы сражаться за справедливость, даже отправился в Аме–рику. Однако бескорыстным назвать его нельзя, деньги для него что–то да зна–чат.
— А с мсье Гербером вы знакомы?
— Да. Мне он не нравиться. Постоянно ластиться к маркизу. Беспринцип–ный подлиза.
— Понятно. Большое спасибо за искренний разговор.
Мадлен с радостью поддержала идею студента покинуть несговорчивого док–тора, который осмелился сказать, что она страдает галлюцинациями.
— А вы были у Гербера, — спросила Мадлен, когда они покинули доктора.
Робеспьер пересказал ей свой визит.
— Странно, — сказала девушка, — обычно он не скупится на комплементы для маркиза и его сына. А сейчас просто облил их грязью.
— Да, лицемерия ему не занимать. Такие люди в лицо поют дифирамбы, а за глаза всегда рады сказать какую–нибудь гадость. Они стараются понравиться всем, чтобы потом использовать в своих целях. Любитель комплементов для них — находка.
— Вы правы, — вздохнула Мадлен. — Я тоже в свое время поддалась на его слащавые речи и считала очень хорошим человеком.
Договор вступает в силу
Маркиз Жирарден не находил покоя, он расхаживал из угла в угол, размыш–ляя как бы поступить дальше.
— Мне надо взять рукописи к себе, — решил он. — Нельзя оставлять их старухе. Как не хочется вступать с ней в переговоры, но что поделаешь, надо!
С этими словами он направился в Летний дом, где не рассыпаясь любезностя–ми решил сразу перейти к делу.