К 12 часам ночи мы пересекли бухту Грея и начали было уже огибать мыс Гранта. Внезапно из-за мыса подул сильный NO ветер, к которому на помощь пришло быстрое отливное течение, и не успели мы опомниться, как наши каяки стало относить от берега. По-видимому, здесь, между мысом Гранта и островами Белля и Мабеля[45], очень сильное течение. Зыбь сильно сбивала каяки, и нас поминутно обдавало водой. Позабыв о моржах, сбросили мы с себя парусину, в которую закутались, и давай работать веслами. Мыс, который еще так недавно был от нас недалеко, теперь оказался милях в четырех.
Только к пяти часам утра удалось нам подойти к береговому припаю, около мыса Гранта.
Дорогой нам посчастливилось убить 16 нырков, которых мы попробовали есть сырыми: ничего, есть можно, а если с солью, да сильно проголодавшись, так даже вкусно.
Сейчас мы сидим под высочайшим утесом, у которого справа и слева поднимаются ледники, а к морю спускается большая каменистая площадка.
Птиц на этом мысе не меньше, чем на мысе Ниль. Масса мелких нырков сидит даже внизу на больших камнях и с неумолкаемым щебетанием перелетает с места на место. Но гнезда их, по-видимому, устроены наверху, на скалах. Утесы здесь не так неприступны, и мне думается, что на многие из них можно бы забраться, поднявшись по леднику.
Береговой партии, конечно, нет, хотя мы плыли до мыса Гранта 17 часов и целый день уже сидим здесь и дожидаемся их.
Но пока нас и не соблазняет особенно «плавание», погода ветреная, идет снег, и все закрыто мглой. Дорогой мы сильно промокли и за целый день не могли просушить свою одежду, а теперь уже не просушить. Утром Конрад с Нильсеном стали перегонять каяки ближе к месту нашей стоянки, и Нильсена так далеко отнесло течением, что двоим пришлось отправиться ловить его. Я смотрел в бинокль и видел, как Нильсен убрал весло и с самым беспомощным видом смотрел на идущий к нему на выручку каяк. Нильсен сильно болен, иначе я ничем не могу объяснить такое его поведение. Да и вообще он стал какой-то странный: походка нетвердая, и все время сидит молча в стороне. На ужин мы сегодня сварили нырков и разделили одну гагу.
Пятница, 4 (17 июля). Продолжаем сидеть на мысе Гранта и ожидать береговую партию. Погода отвратительная. Сильный шквалистый О ветер; холодно, а временами еще поднимается метель. Ночью прояснилось, и всю окружающую нас местность было хорошо видно. Впереди на ONO, кажется, совсем недалеко, виден за сплошным льдом скалистый остров. Это не иначе, как Белль. Пролив, отделяющий его от мыса Гранта, еще не взломан, и нам не трудно будет туда попасть, плывя вдоль кромки льда. Дальше на горизонте виден другой скалистый остров, но уже больших размеров. Неужели этот остров Нордбрук, на котором и есть мыс Флора? По карте это должен быть он, больше ничего подходящего в этом месте нет. До него должно быть еще около 25 миль, но на глаз кажется, что гораздо меньше. Здесь иногда бывает такой прозрачный воздух, и в то же время так резко выделяются на фоне ледников эти высокие черные скалы на мысах, что расстояние до них скрадывается почти вдвое. Право, с мыса Гранта до этого острова Нордбрук кажется не более 10 или 12 миль. Припоминается мне, что Нансен один из мысов на Земле Франца-Иосифа назвал Замком потому, что он был похож на него. По моему мнению, это сходство с замком или каким-нибудь колоссальным собором характерно для большинства виденных мною мысов южного берега Земли Франца-Иосифа. Такой мыс или остров я видел в глубине пролива, отделяющего восточную часть Земли Александры от западной, таков мыс Ниль, таков мыс Гранта, таковы и остров Белль и мыс Флора. Все зависит от того, с какой стороны на них смотреть.