и по виду став, как человек;
смирил себя,
быв послушным
даже до смерти и смерти крестной.
Посему и бог превознес его И дал ему имя выше всякого имени,
Дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено[161]
Небесных, земных и преисподних,
И всякий язык исповедал,
Вот наиболее древнее резюме истории Иисуса, которое мы имеем. Оно обращено в урок, в поучение. Павел предостерегает тех, которые пребывают мистически в мессии и Иисусе, он убеждает их походить на того, в ком они живут, в ком они живы или кто, вернее, живет в них. Апостолы и пророки Иисуса не должны заноситься и хвастать своим достоинством (как поступают соперники Павла). Они должны принимать унижение и смерть (что делает Павел). История Иисуса — великий внутренний пример.
Как бы мы хотели знать эту историю подобно тому, как знали ее те, к кому обращался Павел! Мы видим, что в основном она включает в себя два великих момента. Божественное существо низошло в материальный мир, приняло рабский образ человеческий и подвергло себя смерти раба. А затем оно вознеслось и приобрело мистическое имя, столь же могущественное, как имя бога, для того, чтобы заставить все колени во всех мирах преклониться пред собой. Это имя было «Иисус», что должно означать «Ягве-спаситель».
Последние слова объясняют магическую силу имени Иисуса, а также то обстоятельство, что имя это служило для изгнания демонов, которые мучили больных, и для распознания духов, которые вселялись в пророков.
Что касается чудесного рассказа о нисхождении и вознесении божественного существа, то он является самой основой христианского богословия. Этот вызывающий головокружение взгляд, брошенный на небесные сферы, мог иметь своим источником лишь откровение свыше.
По счастливому случаю мы имеем древний вариант этого же рассказа, более плоский, но более обстоятельный, чем лирическое абреже[164] Павла, дающий очень точное представление о том, как Павел излагал историю Иисуса, когда он излагал ее подробно. Этот вариант находится в «Вознесении Исаии», в древней христианской апокалипсе, пришитой к иудейской легенде и дошедшей до нас в эфиопском переводе[165].
Пророку Исайе было якобы некогда дано откровение. Лежа растянувшись На диване царя Езекии перед множеством офицеров, евнухов, пророков и учеников, Исайя впал в восхищенное состояние, в котором он поднялся от мира к миру до седьмого неба…
Добравшись туда, он, испытывая священный ужас, созерцал мистериозную сцену, которой должен быть отмечен конец света.
Бог приказывает божественному существу, которое носит имя возлюбленного или избранного, в ожидании, пока будет открыто его имя, спуститься через все семь небес, сквозь небосвод и землю до шеола, возданной пропасти, где под охраной могущественного ангела пребывают покойники. Он вознесется с триумфом, чтобы судить и разрушить «власти, ангелов и богов мира сего и самый мир, над которыми они господствуют». Для того, чтобы он на своем пути через низкие сферы не был узнан существами, которые там живут, ему пришлось принять облик этих существ. Дальше идет описание его нисхождения.
«И я видел его опускающимся на пятое небо и превращающимся по внешности в одного из ангелов, которые были здесь. Они не славили его, ибо у него был вид такой, как у них. (Так же происходило и в четвертом, третьем, втором и первом небе). И снова спустился он на небосвод, где пребывает князь мира сего (сатана), и он сказал пропускное слово тем, что были слева, и вид его был такой же как у них. И они не славили его. Но они дрались друг с другом, ибо здесь пребывает сила зла и бессмысленных раздоров. Я видел его нисходящим и принимающим облик ангелов воздуха, и он был как один из них. И он им не сказал пароля, ибо они летали и теснили друг друга… И я увидел его похожим на сына человеческого, живущего в мире. И они не узнали его»[166].
Дальше текст становится неразборчивым. По одному более древнему отрывку можно восстановить, что князья мира сего (сатана и его ангелы) «подняли руки свои на него и повесили его на дереве, не зная кто он был»[167]. Затем он сокрушил ангела смерти, вознесся на третий день, прожил на земле 545 дней и продолжал свое вознесение:
«Он поднялся[168] на небосвод и не преобразился по их облику. И все ангелы небосвода и сатана увидели его и пали ниц. И великая скорбь воцарилась здесь. Они говорили: как это наш господь низошел к нам, и мы не узнали славы его?.. И поднялся он на второе небо и не преобразился. Все ангелы, которые были справа и слева, и трон, который посередине, поклонились ему, восславили его и сказали: как это наш господь спрятался; когда он нисходил, что мы не узнали его? (Так же происходило-в третьем, четвертом, пятом и шестом небе). И я увидел его поднимающимся на седьмое небо. Все праведники и все ангелы прославили его. И я увидел его сидящим одесную великой славы».
161
Исаии 45,23: Предо мной всякое колено преклонится, мной клянется всяк язык. Текст Исаии относится к Ягве. Павел относит его к Иисусу.
162
Лишь дух, который от бога, произносит эту формулу. Остальные говорят: проклят Иисус. Это верный способ для выявления духов, которые говорят в пророках (1 Кор., XII,3).
163
Павел пишет короткими строчками, образующими неправильные строфы (сообщение в обществе Эрнеста Ренана, 26-го января 1924 г.).
165
Эфиопский текст и английский перевод Э. Чарльза, изданный в Лондоне в 1900 году. Латинский перевод Дильмана изд. в Лейпциге в 1877, франц. Р. Бассэ в Париже в 1894, Э. Тисерана в Париже в 1909. Намек на «Вознесение Исаии» имеется вероятно в четвертом евангелии, где говорится: „Исаия… видел славу его (Иисуса) и говорил с ним”. XII, 41.
166
Вознесение Исаии, X, 20–31; XI, 1. 19. Две последних фразы по отрывку из латинского варианта, который кажется здесь более верным, чем эфиопский вариант. Последний интерполирует отрывок о девственном зачатии Иисуса, родственный протоевангелию Иакова.