Сэр Джордж задумчиво посмотрел на него.
– Я сделаю кое-что получше, – предложил он с ухмылкой. – Вы всё увидите собственными глазами. Послушайте, старина. Помните наш разговор в поезде шесть с чем-то месяцев назад, когда вы только-только приехали в Англию в ваш академический отпуск? Вы жаловались тогда на недостаток приключений и озорства в вашей упорядоченной и скучной жизни. И я еще спросил, какое именно приключение вы имеете в виду. Настоящее, в классическом стиле? Чтобы раскосая авантюристка, вся в соболях, проскользнула в ваше купе и прошептала что-то вроде: шестерка бубен… северная башня в полночь?.. И что вы ответили мне с полной серьезностью?
– Что именно такое приключение я и имею в виду, – спокойно произнес Терлейн. – Ну и?..
Сэр Джордж поднялся.
– Тогда я дам вам инструкции, – заявил он с видом человека, принимающего ответственное решение. – Примете вы их или не примете – решайте сами. Делайте, как пожелаете. Условие только одно, вполне обычное: никаких вопросов. Это ясно? – Он прищурил маленькие острые глазки. – Очень хорошо. Этим вечером, по возможности ближе к восьми, вы сядете на автобус, идущий на Пикадилли, и сойдете на Кларджес-стрит. Не забудьте надеть вечерний костюм. Вы прогуляетесь по Кларджес-стрит до Керзон-стрит. Ровно в восемь пройдете по северной стороне Керзон-стрит вдоль короткого квартала между Кларджес-стрит и Болтон-стрит…
Терлейн вынул трубку изо рта. Задавать очевидный вопрос он не стал, но ответ на него получил.
– Знаете, я говорю серьезно, – тихо сказал сэр Джордж. – Возможно, из этого ничего не выйдет. Но я полагаюсь на то, что народу там в этот час немного, а также на ваш… э-э, патриархальный вид…
– Послушайте!..
– Я продолжу. Если это сработает, то, когда бы мы ни встретились с вами в следующий раз, вы никоим образом не должны показывать, что я впутал вас в эту историю. Вы просто прогуливались и случайно там оказались, понятно? Очень хорошо. Походите там до десяти минут девятого. Если к тому времени ничего не случится, то уже не случится вообще. Но будьте готовы к странностям, и если кто-то обратится к вам с каким бы то ни было необычным предложением, вам надлежит его принять. Ах да, и не ужинайте до того, как выйдете из дома. Ясно?
– Восхитительно! И к какого же рода странностям мне нужно приготовиться?
– К любого рода странностям, – ответил сэр Джордж, рассеянно глядя на стакан.
С этими словами – ничего больше вытянуть из гостя профессору не удалось – он тяжелой походкой, зажав в зубах незажженную сигару, удалился, оставив Терлейна в сомнениях, но и заставив его посмеяться. Поднимаясь на второй этаж автобуса, он сверился с часами – было без двадцати восемь.
Лондон выглядел нереальным. Это был не просто туман. Белая дымчатая мгла размыла контуры ползущих по улицам автомобилей и рассеяла свет уличных фонарей. Терлейн похвалил себя за предусмотрительность – из дома он вышел с запасом времени. Автобус покачивался, пробираясь в тесном потоке машин. Он то дергался и останавливался, то останавливался и дергался, так что в какой-то момент профессор поймал себя на том, что нетерпеливо постукивает пальцами по запотевшему окну.
После Гайд-парк-Корнер, когда в тумане проступили освещенные витрины и замелькали лица пешеходов, картина изменилась: казалось, весь городской транспорт устремился на Пикадилли. Терлейн соскочил с автобуса, едва не прозевав Кларджес-стрит, увернулся от такси и выбрался на тротуар в растрепанном душевном состоянии. Часы показывали без трех минут восемь, но прежде чем двигаться дальше, ему нужно было немного перевести дух.
После непрерывного грохота и пронзительных гудков клаксонов темная и тихая улочка, которая вела к Мейфэру, воспринималась как избавление от страданий. Вот только походка его по причине торопливости утратила патриархальную степенность и достоинство. Пустой желудок напоминал о себе, и Терлейн проклинал Джорджа за дурацкое условие. Однако ж, если что-то и случится, то произойдет это очень скоро. Выйдя на Керзон-стрит, Терлейн поправил пальто и шляпу, расправил костлявые плечи и огляделся с некоторым волнением и опаской. Не должно, пустившись в приключение, нестись по улице, подобно сорванной ветром шляпе. Куда лучше изобразить почтенную неспешность, черт бы побрал Джорджа Анструзера! Безлюдная, тускло освещенная улочка, напоминающая тихую заводь, заворачивала направо, к загадочному Лансдаун-Пэссидж. И чем ближе к проулку, тем больше тяжелые фасады напоминали, как это ни странно, руины. Город действительно избавлялся от еще крепких домов, в течение двух столетий окружавших Мейфэр и служивших ему бастионом. Кое-где остались боковые стены с клочьями обоев, тут и там лежали кучки камней, на открытых пространствах зияли провалы подвалов. Безжизненная, словно выпотрошенная, улица. Согласно инструкции двигаться ему следовало по северной стороне. Человек с «необычным предложением» мог появиться где-то там, но до указанного места еще нужно было добраться.